Гиб­кие замыс­ло­ва­тые очер­та­ния при­об­ре­та­ют порой нож­ки брон­зо­вых сосудов. Линии, вызы­ваю­щие в памя­ти обра­зы скиф­ско­го зве­ри­но­го сти­ля, при­чуд­ли­во пере­пле­та­ют­ся друг с дру­гом, и труд­но быва­ет рас­по­знать в них изо­бра­жен­ную фигу­ру (ил. 32). Тако­вы же и укра­ше­ния этрус­ских брон­зо­вых кан­де­лябров с чело­ве­че­ски­ми изва­я­ни­я­ми (13, ил. 14a), брон­зо­вых куриль­ниц (13, ил. 14b) или подоб­ных сирий­ским брон­зо­вых кот­лов — лебе­сов с укреп­лен­ны­ми по кра­ям оска­лив­ши­ми пасти гри­фо­на­ми (ил. 33).