Портрет Юлия Цезаря.

Сох­ра­ни­лись порт­ре­ты и гроз­но­го про­тив­ни­ка Пом­пея, Юлия Цеза­ря. Досто­вер­ных при­жиз­нен­ных изо­бра­же­ний его мы не зна­ем, хотя из сооб­ще­ний антич­ных авто­ров извест­но, что ста­туи Цеза­ря воз­дви­га­лись при его жиз­ни. Суще­ст­ву­ет мне­ние, что голо­ва в Бер­лин­ском музее, выпол­нен­ная, воз­мож­но, в Егип­те из чер­но­го базаль­та, была сде­ла­на при его жиз­ни, но это пред­по­ло­же­ние не полу­чи­ло широ­ко­го при­зна­ния. Древ­ней­шим, испол­нен­ным вско­ре после его смер­ти, сле­до­ва­тель­но, око­ло 40 года до н. э., счи­та­ет­ся пре­вос­ход­ный порт­рет в музее Тор­ло­ниа в Риме. Цезарь изо­бра­жен не как боже­ст­вен­ный Юлий, вели­кий пол­ко­во­дец и государ­ст­вен­ный дея­тель, каким мы его видим на дру­гих порт­ре­тах, но как про­стой чело­век послед­них дней жиз­ни, уста­лый и поста­рев­ший, утом­лен­ный непре­стан­ны­ми государ­ст­вен­ны­ми забота­ми, испол­нен­ный како­го-то внут­рен­не­го бес­по­кой­ства и печа­ли. В то же вре­мя лицо с. 25 это­го чело­ве­ка неза­у­ряд­но, в нем ощу­ща­ют­ся сдер­жан­ная сила и глу­бо­кий ум. Оно — пре­вос­ход­ная иллю­ст­ра­ция харак­те­ри­сти­ки Цеза­ря, дан­ной Плу­тар­хом: «...он сам доб­ро­воль­но бро­сал­ся нав­ст­ре­чу любой опас­но­сти и не отка­зы­вал­ся пере­но­сить какие угод­но труд­но­сти. Любовь его к опас­но­стям не вызы­ва­ла удив­ле­ния у тех, кто знал его често­лю­бие, но всех пора­жа­ло, как он пере­но­сил лише­ния, кото­рые, каза­лось, пре­вос­хо­ди­ли его физи­че­ские силы... Одна­ко он не исполь­зо­вал свою болез­нен­ность как пред­лог для изне­жен­ной жиз­ни, но, сде­лав сред­ст­вом исце­ле­ния воен­ную служ­бу, ста­рал­ся бес­пре­стан­ны­ми пере­хо­да­ми, скуд­ным пита­ни­ем, посто­ян­ным пре­бы­ва­ни­ем под откры­тым небом и лише­ни­я­ми победить свою сла­бость и укре­пить свое тело...» (Плу­тарх, Юлий Цезарь, XVII).

Вни­ма­тель­но пере­дан­ные внеш­ние чер­ты посмерт­но­го порт­ре­та Цеза­ря: под­черк­ну­тые ску­лы, впа­лые щеки и набух­шие меш­ки под гла­за­ми — вполне соот­вет­ст­ву­ют харак­те­ру позд­не­рес­пуб­ли­кан­ско­го порт­ре­та. Голо­ва Цеза­ря из музея Тор­ло­ниа — один из самых позд­них и в то же вре­мя наи­бо­лее выра­зи­тель­ных порт­ре­тов пре­дав­гу­стов­ско­го пери­о­да; она достой­но завер­ша­ет дол­гий путь раз­ви­тия рим­ско­го рес­пуб­ли­кан­ско­го порт­ре­та, при­вед­ший от вери­сти­че­ских обра­зов, нату­ра­ли­сти­че­ски вер­но и подроб­но пере­да­вав­ших лишь внеш­нее сход­ство, к более зна­чи­тель­ным изо­бра­же­ни­ям, рас­кры­ваю­щим внут­рен­ний мир чело­ве­ка, пред­вос­хи­щая в этом дости­же­ния рим­ско­го искус­ства после­дую­ще­го пери­о­да.

© Фото, текст: Н. Н. Бритова, Н. М. Лосева, Н. А. Сидорова. Римский скульптурный портрет. М., «Искусство», 1975, с. 24—25, илл. 26.