Эмпорий Херсонес

с.97 Эко­но­ми­че­ская и поли­ти­че­ская струк­ту­ра Хер­со­не­са Таври­че­ско­го в ран­ний пери­од его суще­ст­во­ва­ния (конец V — середи­на IV вв. до н. э.) в свя­зи с край­ней скудо­стью источ­ни­ков, в первую оче­редь пись­мен­ных, во мно­гом оста­ет­ся для нас неяс­ной.

Были попыт­ки пред­ста­вить Хер­со­нес в началь­ный пери­од его исто­рии как неболь­шое посе­ле­ние, глав­ным и, веро­ят­но, един­ст­вен­ным заня­ти­ем жите­лей кото­ро­го была тор­гов­ля с мест­ным тавр­ским насе­ле­ни­ем¹. Одна­ко ника­ких пря­мых дока­за­тельств в поль­зу этой гипо­те­зы при­веде­но не было. Не появи­лись они и к насто­я­ще­му вре­ме­ни. Напро­тив, мате­ри­а­лы рас­ко­пок и раз­ве­док, про­веден­ных в послед­ние деся­ти­ле­тия в глу­бин­ных рай­о­нах Юго-запад­но­го Кры­ма, дают осно­ва­ния гово­рить об отсут­ст­вии эко­но­ми­че­ских и соци­аль­ных пред­по­сы­лок для широ­ко­го това­ро­об­ме­на про­жи­вав­ших здесь тав­ров с гре­ка­ми не толь­ко в кон­це V—IV вв., но и зна­чи­тель­но поз­же².

с.98 Зна­чи­тель­но боль­шее рас­про­стра­не­ние полу­чи­ло пред­став­ле­ние об исклю­чи­тель­но аграр­ной направ­лен­но­сти эко­но­ми­ки Хер­со­не­са с момен­та его воз­ник­но­ве­ния³. Несмот­ря на кажу­щу­ю­ся строй­ность этой кон­цеп­ции, аргу­мен­та­ция, при­во­ди­мая в ее под­твер­жде­ние, явля­ет­ся дале­ко не бес­спор­ной. Поэто­му не слу­чай­но все чаще ста­ли появ­лять­ся заяв­ле­ния о недо­пу­сти­мо­сти недо­оцен­ки роли тор­гов­ли, в первую оче­редь тран­зит­ной, в эко­но­ми­ке ран­не­го Хер­со­не­са⁴.

При­ми­рить эти поляр­ные оцен­ки недав­но попы­та­лась А. А. Зед­ге­нид­зе. Она пола­га­ет, что уже на рубе­же V—IV вв. Хер­со­нес имел все­сто­ронне раз­ви­тую эко­но­ми­че­скую струк­ту­ру. Дохо­ды, полу­чае­мые от актив­ной посред­ни­че­ской тор­гов­ли, поз­во­ли­ли жите­лям горо­да к нача­лу IV в. осу­ще­ст­вить орга­ни­за­цию хоры, создать отно­си­тель­но раз­ви­тое ремес­лен­ное про­из­вод­ство и завер­шить фор­ми­ро­ва­ние демо­кра­ти­че­ских поли­ти­че­ских инсти­ту­тов⁵.

Таким обра­зом, по мне­нию А. А. Зед­ге­нид­зе, про­цесс ста­нов­ле­ния хер­со­нес­ско­го поли­са закан­чи­ва­ет­ся уже в пер­вые деся­ти­ле­тия после появ­ле­ния герак­лей­ских коло­ни­стов в Юго-запад­ном Кры­му. Одна­ко эти поло­же­ния не пред­став­ля­ют­ся убеди­тель­ны­ми, так как явля­ют­ся резуль­та­том про­из­воль­но­го удрев­ле­ния на несколь­ко деся­ти­ле­тий таких важ­ных момен­тов в жиз­ни ран­не­го Хер­со­не­са, как осво­е­ние гре­че­ски­ми море­хо­да­ми крат­ко­го южно­го марш­ру­та пла­ва­ния по Чер­но­му морю, раз­ме­же­ва­ние терри­то­рии Маяч­но­го мыса, созда­ние мощ­но­го гон­чар­но­го про­из­вод­ства в горо­де⁶.

с.99 Види­мо, не слу­чай­но А. А. Зед­ге­нид­зе лишь вскользь упо­ми­на­ет о том, что в «Пери­п­ле» Псев­до-Ски­ла­ка, где впер­вые ука­зан Хер­со­нес, он опре­де­лен авто­ром как эмпо­рий. Меж­ду тем, имен­но эта оцен­ка, как нам пред­став­ля­ет­ся, дает ключ к пони­ма­нию свое­об­ра­зия эко­но­ми­че­ской и поли­ти­че­ской струк­ту­ры ран­не­го Хер­со­не­са.

К сожа­ле­нию, мы пока не рас­по­ла­га­ем деталь­ным тер­ми­но­ло­ги­че­ским ана­ли­зом это­го обшир­но­го гео­гра­фи­че­ско­го спра­воч­ни­ка, слу­жив­ше­го с середи­ны IV в. до н. э. пер­во­класс­ным руко­вод­ст­вом для море­хо­дов, пла­вав­ших по Сре­ди­зем­но­му и Чер­но­му морям⁷. Поэто­му оста­ет­ся не совсем ясным тот смысл, кото­рый вкла­ды­ва­ет автор, назы­вая Хер­со­нес эмпо­ри­ем.

Обра­тим­ся к § 68 перип­ла, в кото­ром упо­мя­нут Хер­со­нес. Здесь автор после опи­са­ния Запад­но­го чер­но­мор­ско­го побе­ре­жья до реки Днестр сра­зу пере­хо­дит к харак­те­ри­сти­ке Кры­ма. Ука­зав на то, что гор­ную, вдаю­щу­ю­ся в море часть полу­ост­ро­ва насе­ля­ют тав­ры, Псев­до-Ски­лак отме­ча­ет нали­чие на этой терри­то­рии «эмпо­рия Хер­со­нес», рас­по­ло­жен­но­го вбли­зи мыса Бара­ний Лоб. Далее пере­чис­ля­ют­ся гре­че­ские горо­да Восточ­но­го Кры­ма, корен­ным насе­ле­ни­ем кото­ро­го явля­ют­ся ски­фы. Закон­чив изло­же­ние этих общих сведе­ний о Крым­ском полу­ост­ро­ве, автор в заклю­че­ние дает весь­ма важ­ное для море­пла­ва­те­лей ука­за­ние: «от Ист­ра (Дуная) до Бара­нье­го Лба три дня и три ночи пря­мо­го пути, а вдоль бере­га вдвое, так как там есть залив» (Ps.-Skyl. 68).

В при­веден­ном отрыв­ке при­вле­ка­ют вни­ма­ние два момен­та: употреб­ле­ние тер­ми­на эмпо­рий при обо­зна­че­нии с.100 Хер­со­не­са и настой­чи­вый совет море­хо­дам вос­поль­зо­вать­ся крат­ким марш­ру­том пла­ва­ния от Ист­ра к бере­гам Тав­ри­ки.

Сле­ду­ет иметь в виду, что в насто­я­щее вре­мя не име­ет­ся обще­при­знан­но­го и согла­со­ван­но­го опре­де­ле­ния тер­ми­на эмпо­рий⁸. В какой-то сте­пе­ни это­му спо­соб­ст­ву­ет употреб­ле­ние без осо­бой отчет­ли­во­сти дан­но­го поня­тия отдель­ны­ми древни­ми авто­ра­ми, кото­рые зача­стую одно и то же посе­ле­ние опре­де­ля­ют то как эмпо­рий, то как полис. Несмот­ря на нали­чие тако­го тер­ми­но­ло­ги­че­ско­го раз­но­боя, про­сле­жи­ва­ет­ся и опре­де­лен­ная зако­но­мер­ность — тер­мин эмпо­рий обыч­но при­ме­ня­ет­ся к посе­ле­ни­ям с тор­го­вой направ­лен­но­стью эко­но­ми­ки и в первую оче­редь ко всем пунк­там мор­ской тор­гов­ли⁹.

В ана­ли­зи­ру­е­мом пери­п­ле мы встре­ча­ем доволь­но раз­ра­ботан­ную тер­ми­но­ло­ги­че­скую клас­си­фи­ка­цию посе­ле­ний. Боль­шая их часть назва­на поли­са­ми, зна­чи­тель­но реже упо­ми­на­ют­ся апой­кии (Ps.-Skyl. 2, 3, 12), укреп­ле­ния и кре­по­сти (Ps.-Skyl. 38, 39, 46, 67), гава­ни (Ps.-Skyl. 84—86), эмпо­рий (Ps.-Skyl. 1, 34, 67, 68, 102).

Харак­тер­но при этом, что при опи­са­нии При­чер­но­мо­рья Псев­до-Ски­лак употре­бил тер­мин эмпо­рий толь­ко при­ме­ни­тель­но к Хер­со­не­су, в то вре­мя как в Сре­ди­зем­но­мо­рье подоб­ных пунк­тов им назва­но более деся­ти. Пока­за­тель­но упо­ми­на­ние горо­да Эмпо­ри­он в Ибе­рии: «Эмпо­ри­он, гре­че­ский город по име­ни Эмпо­ри­он» (Ps.-Skyl. 2). Несо­мнен­но, автор спе­ци­аль­но акцен­ти­ру­ет вни­ма­ние на том фак­те, что дан­ное посе­ле­ние элли­нов, хотя оно и носи­ло назва­ние Эмпо­ри­он, в его вре­мя име­ло уже ста­тус поли­са. Дей­ст­ви­тель­но, к середине IV в., когда был состав­лен перипл, Эмпо­ри­он являл­ся круп­ным тор­го­вым и ремес­лен­ным цен­тром, кон­тро­ли­ро­вав­шим не толь­ко при­ле­гаю­щую к горо­ду при­бреж­ную поло­су, но и отдель­ные обла­сти внут­ри мате­ри­ка. Вме­сте с тем, назва­ние этот пункт полу­чил не слу­чай­но, так как на пер­вом эта­пе сво­его суще­ст­во­ва­ния в VI — нача­ле V вв. Эмпо­ри­он являл­ся неболь­шой фак­то­ри­ей, рас­по­ло­жен­ной на ост­ров­ке у побе­ре­жья¹⁰.

с.101 Таким обра­зом, уточ­не­ние, кото­рое дела­ет Псев­до-Ски­лак в отно­ше­нии Эмпо­ри­о­на, не толь­ко вполне пра­во­мер­но, но оно же пока­зы­ва­ет, что автор чет­ко раз­гра­ни­чи­ва­ет ста­ту­сы эмпо­рия и поли­са. Какое же содер­жа­ние он вкла­ды­ва­ет в поня­тие эмпо­рий? Пря­мых ука­за­ний на сей счет перипл не содер­жит, но по ряду кос­вен­ных дан­ных при­зна­ки, харак­те­ри­зу­ю­щие этот тип посе­ле­ний, уда­ет­ся опре­де­лить доста­точ­но надеж­но.

Во-пер­вых, все пунк­ты, назван­ные в пери­п­ле эмпо­ри­я­ми, рас­по­ло­же­ны в при­бреж­ной зоне, в рай­о­нах, заня­тых вар­вар­ски­ми пле­ме­на­ми (ибе­ра­ми, илли­рий­ца­ми, фра­кий­ца­ми). Во-вто­рых, допол­ни­тель­ную инфор­ма­цию об эко­но­ми­че­ском и поли­ти­че­ском ста­ту­се эмпо­ри­ев, на наш взгляд, содер­жит § 67 перип­ла, даю­щий опи­са­ние южно­го побе­ре­жья Фра­кии. Пере­чис­лив рас­по­ло­жен­ные в этом рай­оне гре­че­ские горо­да Амфи­поль, Фагрет, Галепс, Ойси­ме и назвав их поли­са­ми, автор далее заме­ча­ет, что в меж­ду­ре­чье Стри­мо­на и Несте име­ют­ся и дру­гие эмпо­рии фасос­цев.

Дей­ст­ви­тель­но, уже в V в. до н. э. ост­ров Фасос осу­ществлял кон­троль над этой частью мате­ри­ко­вой Фра­кии, рай­о­ном, полу­чив­шим назва­ние Фасос­ская Пие­рия. Геро­дот, назы­вая ряд рас­по­ло­жен­ных здесь посе­ле­ний фасос­ски­ми горо­да­ми, отме­чал полу­че­ние мет­ро­по­ли­ей боль­ших дохо­дов от сво­их мате­ри­ко­вых вла­де­ний (VI. 46; VII. 108, 118). В свя­зи с введе­ни­ем в науч­ный обо­рот новых эпи­гра­фи­че­ских памят­ни­ков, прин­ци­пы орга­ни­за­ции Пие­рии, ста­тус посе­ле­ний это­го рай­о­на и сте­пень эко­но­ми­че­ско­го и поли­ти­че­ско­го вли­я­ния Фасо­са на них недав­но вновь при­влек­ли вни­ма­ние иссле­до­ва­те­лей¹¹.

Име­ют­ся вес­кие осно­ва­ния пола­гать, что дан­ная терри­то­рия состав­ля­ла свое­об­раз­ную мате­ри­ко­вую часть фасос­ско­го государ­ства, а ее жите­ли нахо­ди­лись под фасос­ской юрис­дик­ци­ей¹². Несо­мнен­но, осу­ществлял­ся как эко­но­ми­че­ский, так и поли­ти­че­ский кон­троль мет­ро­по­лии над посе­ле­ни­я­ми Пие­рии. Одна­ко сте­пень это­го кон­тро­ля мог­ла быть раз­лич­ной. с.102 Круп­ные горо­да, как, напри­мер, Неа­поль, обла­да­ли зна­чи­тель­ным само­управ­ле­ни­ем, мел­кие же посе­ле­ния пол­но­стью кон­тро­ли­ро­ва­лись фасос­ской адми­ни­ст­ра­ци­ей. Види­мо, имен­но эти насе­лен­ные пунк­ты и назва­ны в пери­п­ле эмпо­ри­я­ми. Они были мень­ши­ми по раз­ме­ру, чем рядом рас­по­ло­жен­ные поли­сы, не име­ли сколь-нибудь зна­чи­тель­ных земель­ных вла­де­ний и соот­вет­ст­вен­но это­му не явля­лись неза­ви­си­мы­ми эко­но­ми­че­ски­ми и поли­ти­че­ски­ми еди­ни­ца­ми.

Прак­ти­ка созда­ния тор­го­вых и воен­ных опор­ных пунк­тов на побе­ре­жье Фра­кии не явля­лась изо­бре­те­ни­ем одних фасос­с­цев. К восто­ку от их вла­де­ний Псев­до-Ски­лак отме­ча­ет нали­чие дру­гих эмпо­ри­ев, два из кото­рых при­над­ле­жа­ли кар­ди­а­нам.

Таким обра­зом, на побе­ре­жье Фра­кии уда­ет­ся зафик­си­ро­вать свое­об­раз­ную модель отно­ше­ний меж­ду мет­ро­по­ли­я­ми и коло­ни­я­ми, когда мате­рин­ский полис стре­мил­ся уста­но­вить и неред­ко уста­нав­ли­вал не толь­ко эко­но­ми­че­ский, но и поли­ти­че­ский кон­троль над сво­и­ми дочер­ни­ми высел­ка­ми. В свя­зи с тем, что фасос­ская Пие­рия нахо­ди­лась на отно­си­тель­но близ­ком рас­сто­я­нии от мет­ро­по­лии, А. Гре­хем назвал этот фено­мен «эффек­том дистан­ции»¹³.

С уче­том того, что ран­ний Хер­со­нес так­же назван в пери­п­ле эмпо­ри­ем, име­ют­ся вес­кие осно­ва­ния про­ве­рить, нет ли в его эко­но­ми­че­ском и поли­ти­че­ском поло­же­нии черт, сход­ных со ста­ту­сом посе­ле­ний Фасос­ской Пие­рии.

Не вызы­ва­ют сомне­ния отно­си­тель­но неболь­шие раз­ме­ры город­ской терри­то­рии Хер­со­не­са, по край­ней мере, до послед­ней тре­ти IV века¹⁴. Слож­нее обсто­ит дело с опре­де­ле­ни­ем осо­бен­но­стей эко­но­ми­че­ской жиз­ни ран­не­го горо­да. Как отме­ча­лось выше, нет осно­ва­ний пред­по­ла­гать нали­чие сколь-нибудь суще­ст­вен­ной роли в его эко­но­ми­ке тор­гов­ли с вар­вар­ским насе­ле­ни­ем Юго-запад­но­го Кры­ма. Вме­сте с тем, нель­зя без­ого­во­роч­но согла­сить­ся и с широ­ко рас­про­стра­нен­ным мне­ни­ем о гос­под­стве зем­леде­лия в жиз­ни горо­да с момен­та его воз­ник­но­ве­ния. Дан­ный вывод бази­ру­ет­ся, как нам пред­став­ля­ет­ся, на неко­то­рых недо­ста­точ­но дока­зан­ных допу­ще­ни­ях. Одним из них явля­ет­ся при­зна­ние сугу­бо аграр­но­го харак­те­ра коло­ни­за­ции Хер­со­не­са. При этом обыч­но ссы­ла­ют­ся с.103 на факт ярко выра­жен­ной зем­ледель­че­ской направ­лен­но­сти эко­но­ми­ки мет­ро­по­лии Хер­со­не­са Герак­леи Пон­тий­ской, в свя­зи с чем яко­бы инте­ре­сы тор­гов­ли «никак не мог­ли играть и не игра­ли при осво­е­нии горо­да (Хер­со­не­са — В. К.) сколь-нибудь зна­чи­тель­ной роли»¹⁵.

При­зна­вая осно­ва­тель­ность выво­да о том, что зем­леде­лие на про­тя­же­нии всей антич­ной эпо­хи оста­ва­лось основ­ным источ­ни­ком бла­го­со­сто­я­ния Герак­леи, нель­зя не учи­ты­вать то, что его основ­ной отрас­лью было вино­гра­дар­ство и выра­щи­ва­ние раз­лич­ных садо­вых куль­тур¹⁶. Такая спе­ци­а­ли­за­ция сель­ско­хо­зяй­ст­вен­но­го про­из­вод­ства сти­му­ли­ро­ва­ла быст­рое раз­ви­тие ремес­лен­ной и тор­го­вой дея­тель­но­сти герак­леотов. Город доволь­но рано стал испы­ты­вать нуж­ду, с одной сто­ро­ны, в зер­но­вых про­дук­тах, а с дру­гой, в емких рын­ках для сбы­та сво­ей вино­дель­че­ской и ремес­лен­ной про­дук­ции¹⁷. Поэто­му харак­те­ри­сти­ка Герак­леи как чисто аграр­но­го поли­са в зна­чи­тель­ной сте­пе­ни иска­жа­ет кар­ти­ну слож­ной эко­но­ми­че­ской жиз­ни одно­го из самых бога­тых и про­цве­таю­щих горо­дов При­чер­но­мо­рья.

Нель­зя согла­сить­ся и с тем, что основ­ную часть пере­се­лен­цев в Хер­со­нес яко­бы состав­ля­ли разо­рен­ные в ходе раз­гро­ма афи­ня­на­ми хоры Герак­леи мел­кие земле­вла­дель­цы, стре­мив­ши­е­ся обза­ве­стись во вновь созда­вае­мой коло­нии новы­ми участ­ка­ми зем­ли¹⁸. Дан­ное пред­по­ло­же­ние доста­точ­но гипо­те­тич­но, так как мы не рас­по­ла­га­ем поло­жи­тель­ны­ми сведе­ни­я­ми о соци­аль­ном и иму­ще­ст­вен­ном соста­ве коло­ни­стов. Кро­ме того, оно не поз­во­ля­ет дать прав­до­по­доб­ное объ­яс­не­ние тем прин­ци­пам, кото­ры­ми руко­вод­ст­во­ва­лись пере­се­лен­цы при выбо­ре места для вновь созда­вае­мо­го посе­ле­ния. Вряд ли име­ло смысл отправ­лять зем­ледель­цев на про­ти­во­по­лож­ный берег Пон­та, в то вре­мя как в отно­си­тель­ной бли­зо­сти от мет­ро­по­лии нахо­ди­лись удоб­ные для заня­тия зем­леде­ли­ем при­бреж­ные рай­о­ны, в кото­рых Герак­лея име­ла свои опор­ные пунк­ты уже с середи­ны V в. до н. э.¹⁹.

Труд­но объ­яс­нить с пози­ций зем­ледель­че­ско­го харак­те­ра коло­ни­за­ции и то, что для вновь созда­вае­мо­го посе­ле­ния был с.104 выбран имен­но рай­он Юго-запад­но­го Кры­ма, терри­то­рия, насе­лен­ная воин­ст­вен­ны­ми тав­ра­ми, в то вре­мя как Севе­ро-запад­ное побе­ре­жье полу­ост­ро­ва, где в кон­це V в. наблюда­лась куда более бла­го­при­ят­ная эко­ло­ги­че­ская и демо­гра­фи­че­ская обста­нов­ка²⁰, не при­влек­ло вни­ма­ния коло­ни­стов.

В каче­стве одно­го из основ­ных дока­за­тельств аграр­но­го харак­те­ра герак­лей­ской коло­ни­за­ции зача­стую ссы­ла­ют­ся на яко­бы интен­сив­ное осво­е­ние для нужд сель­ско­хо­зяй­ст­вен­но­го про­из­вод­ства с момен­та воз­ник­но­ве­ния Хер­со­не­са при­ле­гаю­щей к горо­ду терри­то­рии Герак­лей­ско­го полу­ост­ро­ва. Одна­ко при этом древ­ней­шие наде­лы граж­дан Хер­со­не­са обыч­но ищут на Маяч­ном мысу²¹, рас­по­ло­жен­ном на зна­чи­тель­ном уда­ле­нии от Каран­тин­ной бух­ты, на бере­гу кото­рой осе­ли коло­ни­сты. Меж­ду тем, обна­ру­жен­ные на терри­то­рии Маяч­но­го мыса кле­ры никак не могут счи­тать­ся пер­во­на­чаль­ны­ми ран­ни­ми наде­ла­ми соб­ст­вен­ной сель­ской окру­ги Хер­со­не­са. Во-пер­вых, они воз­ни­ка­ют не ранее вто­рой чет­вер­ти IV в., то есть через 50—60 лет после появ­ле­ния в Юго-запад­ном Кры­му герак­лей­ских коло­ни­стов²². Во-вто­рых, име­ют­ся вес­кие осно­ва­ния пола­гать, что эти наде­лы при­над­ле­жа­ли жите­лям так назы­вае­мо­го «ста­ро­го» или «стра­бо­но­ва» Хер­со­не­са, воз­ник­ше­го в то же вре­мя на пере­шей­ке Маяч­но­го мыса.

Конеч­но, нет ника­ких осно­ва­ний отри­цать факт исполь­зо­ва­ния для сель­ско­хо­зяй­ст­вен­ных нужд какой-то части при­ле­гаю­щих к Хер­со­не­су земель уже вско­ре после появ­ле­ния горо­да. Одна­ко мас­шта­бы осво­е­ния этой терри­то­рии, види­мо, дол­гое вре­мя были крайне огра­ни­че­ны. Вряд ли толь­ко делом слу­чая мож­но объ­яс­нить то, что пока извест­но един­ст­вен­ное ран­нее зем­ледель­че­ское посе­ле­ние в окрест­но­стях Хер­со­не­са²³. Види­мо, широ­ко­му исполь­зо­ва­нию дан­ной терри­то­рии мешал откры­тый для втор­же­ния сосед­них вар­ва­ров харак­тер мест­но­сти. Что такие набе­ги не были ред­ко­стью в пер­вый пери­од жиз­ни коло­нии, кос­вен­но свиде­тель­ст­ву­ют мощ­ные укреп­ле­ния с.105 «стра­бо­но­ва» Хер­со­не­са, пол­но­стью закры­вав­шие доступ на Маяч­ный мыс, где рас­по­ла­га­лись земель­ные наде­лы жите­лей это­го посе­ле­ния²⁴.

Пере­ход к широ­ко­му осво­е­нию пло­ща­ди Герак­лей­ско­го полу­ост­ро­ва стал воз­мо­жен лишь в середине IV в. после появ­ле­ния целой систе­мы укреп­лен­ных ком­плек­сов по восточ­ной окра­ине и в глу­бине полу­ост­ро­ва, защи­тив­ших его терри­то­рию от набе­гов тав­ров²⁵.

Таким обра­зом, мы не рас­по­ла­га­ем доста­точ­ны­ми осно­ва­ни­я­ми гово­рить ни о веду­щей роли зем­леде­лия на ран­нем эта­пе суще­ст­во­ва­ния Хер­со­не­са, ни о зем­ледель­че­ском харак­те­ре коло­ни­за­ции это­го рай­о­на. При­чи­ны воз­ник­но­ве­ния здесь посе­ле­ния, несо­мнен­но, надо искать в иных сфе­рах дея­тель­но­сти жите­лей Герак­леи.

Как отме­ча­лось выше, к кон­цу V в. Герак­лея ста­ла не толь­ко круп­ным про­из­во­дя­щим, но и тор­го­вым цен­тром При­чер­но­мо­рья. Есте­ствен­но, что вни­ма­ние герак­леотов не мог­ли не при­влечь рын­ки севе­ро­при­чер­но­мор­ских горо­дов, глав­ных экс­пор­те­ров зер­на в При­чер­но­мо­рье. Широ­кие воз­мож­но­сти для актив­но­го про­ник­но­ве­ния в этот реги­он откры­лись имен­но в кон­це V в. в свя­зи с сокра­ще­ни­ем в ходе Пело­пон­нес­ской вой­ны тор­го­вой и поли­ти­че­ской актив­но­сти афи­нян²⁶.

Вывод коло­нии на север­ное побе­ре­жье Пон­та был зако­но­мер­ным и необ­хо­ди­мым явле­ни­ем в жиз­ни Герак­леи. Надо думать, что в созда­нии здесь опор­но­го пунк­та были заин­те­ре­со­ва­ны в первую оче­редь тор­го­вые слои горо­да²⁷. Про­ник­но­ве­ние на рын­ки севе­ро­при­чер­но­мор­ских горо­дов поз­во­ли­ло им рас­ши­рить вывоз отдель­ных видов ремес­лен­ной про­дук­ции и осу­ще­ст­вить чрез­вы­чай­но обиль­ные постав­ки вина. Уже на рубе­же V—IV вв. герак­лей­ский напи­ток посту­пал не толь­ко во все гре­че­ские, но и в боль­шин­ство вар­вар­ских посе­ле­ний это­го реги­о­на²⁸. С дру­гой сто­ро­ны, тес­ные эко­но­ми­че­ские кон­так­ты с Север­ным При­чер­но­мо­рьем дали воз­мож­ность с.106 герак­леотам не толь­ко обес­пе­чить соб­ст­вен­ные потреб­но­сти в зерне, но и орга­ни­зо­вать широ­кую тран­зит­ную тор­гов­лю хле­бом²⁹.

С уче­том, в первую оче­редь, инте­ре­сов герак­лей­ской тор­гов­ли был осу­щест­влен и выбор места на север­ном бере­гу Пон­та для вновь созда­вае­мо­го посе­ле­ния. Коло­ния воз­ник­ла в одной из наи­бо­лее бла­го­при­ят­ных с точ­ки зре­ния без­опас­но­сти сто­ян­ки кораб­лей бухт Юго-запад­но­го Кры­ма³⁰. Учи­ты­ва­лось и то, что зна­че­ние это­го пунк­та для обще­пон­тий­ской тор­гов­ли в пери­од пере­хо­да от каботаж­но­го пла­ва­ния к крат­ким марш­ру­там, иду­щим через вод­ные про­стран­ства Пон­та, неиз­ме­ри­мо вырос­ло. Явно не слу­чай­но в ана­ли­зи­ру­е­мом пери­п­ле вслед за упо­ми­на­ни­ем Хер­со­не­са автор ука­зы­ва­ет на нали­чие крат­ко­го запад­но­го мор­ско­го пути к Кры­му, конеч­ным пунк­том кото­ро­го была хер­со­нес­ская гавань³¹. Осно­вы­вая Хер­со­нес, герак­лей­ские море­хо­ды, несо­мнен­но, учи­ты­ва­ли воз­мож­ность уста­нов­ле­ния пря­мой свя­зи меж­ду мет­ро­по­ли­ей и вновь созда­вае­мой коло­ни­ей. По край­ней мере, уже к кон­цу пер­вой чет­вер­ти IV в. крат­кий южный марш­рут пла­ва­ния от Пафла­го­нии к Тав­ри­ке функ­ци­о­ни­ро­вал³². С это­го момен­та юго-запад­ная око­неч­ность Кры­ма ока­за­лась на пере­се­че­нии двух наи­бо­лее напря­жен­ных пото­ков дви­же­ния кораб­лей в водах Пон­та, что не мог­ло не спо­соб­ст­во­вать пре­вра­ще­нию Хер­со­не­са в круп­ный центр тран­зит­ной мор­ской тор­гов­ли³³. Кро­ме того, к середине IV в. он ста­но­вит­ся есте­ствен­ным скла­доч­ным пунк­том, регу­ли­ро­вав­шим тор­гов­лю гре­че­ских цен­тров Сре­ди­зем­но­мо­рья и Южно­го При­чер­но­мо­рья со всем Запад­ным Кры­мом³⁴.

Несо­мнен­но, что, по край­ней мере, до послед­ней тре­ти IV в. нор­маль­ная жизнь посе­ле­ния у Каран­тин­ной бух­ты в боль­шой мере зави­се­ла от систе­ма­ти­че­ско­го вво­за основ­ной с.107 сель­ско­хо­зяй­ст­вен­ной и ремес­лен­ной про­дук­ции. Не слу­чай­но почти во всех груп­пах веще­ст­вен­но­го мате­ри­а­ла, обна­ру­жен­но­го при иссле­до­ва­нии ран­них сло­ев хер­со­нес­ско­го горо­ди­ща, без­раздель­но гос­под­ст­ву­ют при­воз­ные изде­лия³⁵. При этом, пре­об­ла­даю­щее поло­же­ние на про­тя­же­нии все­го пери­о­да зани­мал ввоз из горо­дов южно­го бере­га Пон­та и в первую оче­редь из мет­ро­по­лии Хер­со­не­са Герак­леи Пон­тий­ской³⁶.

Оче­вид­но, что тор­го­вый баланс горо­да при отсут­ст­вии в нем в то вре­мя доста­точ­но мощ­ной про­из­во­дя­щей базы³⁷ дол­жен был осу­ществлять­ся со зна­чи­тель­ным пре­вы­ше­ни­ем импор­та над экс­пор­том. Этот дефи­цит в какой-то мере мог покры­вать­ся за счет дохо­дов, извле­кае­мых от экс­плуа­та­ции гава­ни и пор­то­вых соору­же­ний. Кро­ме того, зна­чи­тель­ные сред­ства, види­мо, посту­па­ли от тор­го­вых опе­ра­ций в Север­но-запад­ном Кры­му и При­дне­про­вье, откуда город не толь­ко полу­чал необ­хо­ди­мую для внут­рен­не­го потреб­ле­ния сель­ско­хо­зяй­ст­вен­ную про­дук­цию (в первую оче­редь хлеб), но и частич­но выво­зил зер­но в дру­гие рай­о­ны гре­че­ско­го мира. Ран­нее уча­стие хер­со­нес­ских куп­цов в обще­пон­тий­ской хлеб­ной тор­гов­ле кос­вен­но под­твер­жда­ет­ся прок­се­ни­ей, дан­ной в нача­ле IV в. до н. э. в Оль­вии жите­лю Хер­со­не­са³⁸.

С уче­том все­го отме­чен­но­го выше, нет осно­ва­ний отри­цать важ­ней­шее, если не пер­во­сте­пен­ное, место тор­гов­ли в эко­но­ми­ке позд­не­клас­си­че­ско­го Хер­со­не­са. Вме­сте с тем, подоб­ная направ­лен­ность эко­но­ми­ки не мог­ла не ока­зать вли­я­ния на его поли­ти­че­скую струк­ту­ру.

К сожа­ле­нию, поли­ти­че­ское устрой­ство ран­не­го Хер­со­не­са пока не под­да­ет­ся убеди­тель­ной рекон­струк­ции. Един­ст­вен­ным источ­ни­ком, содер­жа­щим опре­де­лен­ную, хотя и скуд­ную инфор­ма­цию по дан­но­му вопро­су, про­дол­жа­ют оста­вать­ся хер­со­нес­ские моне­ты, пер­вые выпус­ки кото­рых появ­ля­ют­ся через 40—50 лет после осно­ва­ния горо­да³⁹.

с.108 Отно­си­тель­но позд­нее нача­ло чекан­ки моне­ты в Хер­со­не­се, по мне­нию В. А. Ано­хи­на, мож­но объ­яс­нить либо отсут­ст­ви­ем нуж­ды в ней в этот пери­од, либо тем, что Хер­со­нес на пер­вых порах не имел пра­ва ее чека­нить⁴⁰. Одна­ко, види­мо, нет необ­хо­ди­мо­сти про­ти­во­по­став­лять отме­чен­ные выше при­чи­ны, они вполне мог­ли сосу­ще­ст­во­вать.

Необ­хо­ди­мость в соб­ст­вен­ной моне­те в Хер­со­не­се долж­на была воз­ник­нуть лишь при опре­де­лен­ном, отно­си­тель­но высо­ком уровне раз­ви­тия внут­рен­не­го рын­ка. Послед­ний же стал актив­но скла­ды­вать­ся толь­ко после осво­е­ния для сель­ско­хо­зяй­ст­вен­ных нужд терри­то­рии Маяч­но­го мыса. Вряд ли толь­ко делом слу­чая мож­но объ­яс­нить то, что это собы­тие близ­ко по вре­ме­ни появ­ле­нию пер­вых монет­ных выпус­ков. С дру­гой сто­ро­ны, нель­зя исклю­чить и воз­мож­ность того, что задерж­ка с чекан­кой соб­ст­вен­ной моне­ты в Хер­со­не­се яви­лась резуль­та­том созна­тель­ной поли­ти­ки его мет­ро­по­лии. Прав­да, в этом слу­чае при­дет­ся при­знать воз­мож­ность кон­тро­ля со сто­ро­ны Герак­леи не толь­ко над эко­но­ми­че­ской, но и над поли­ти­че­ской инфра­струк­ту­рой горо­да.

Обыч­но сам факт появ­ле­ния в Хер­со­не­се моне­ты рас­смат­ри­ва­ет­ся как важ­ней­ший пока­за­тель суве­ре­ни­те­та горо­да, его пре­вра­ще­ния в авто­ном­ное государ­ст­вен­ное обра­зо­ва­ние — полис⁴¹. Одна­ко этот вывод дале­ко не бес­спо­рен. Извест­но мно­го слу­ча­ев, когда чекан­ка моне­ты осу­ществля­лась полу­ав­то­ном­ны­ми и зави­си­мы­ми горо­да­ми и общи­на­ми.

За при­ме­ром дале­ко ходить не надо. С середи­ны IV в. начи­на­ет выпус­кать свою моне­ту Кер­ки­ни­ти­да. Пока мы не рас­по­ла­га­ем пря­мы­ми дока­за­тель­ства­ми того, что уже в это вре­мя город нахо­дил­ся в зави­си­мо­сти от Хер­со­не­са. Вме­сте с тем, боль­шое сход­ство как в сти­ле, так и в фак­ту­ре монет Кер­ки­ни­ти­ды и Хер­со­не­са (заста­вив­шее неко­то­рых нумиз­ма­тов даже пред­по­ло­жить воз­мож­ность чекан­ки кер­ки­нит­ских монет на монет­ном дво­ре Хер­со­не­са) не исклю­ча­ет эту воз­мож­ность. Нако­нец, пока­за­тель­но, что выпуск соб­ст­вен­ной моне­ты в Кер­ки­ни­ти­де про­дол­жал­ся и в кон­це IV — пер­вой поло­вине III вв., в тот пери­од, когда она, бес­спор­но, вхо­ди­ла в состав хер­со­нес­ско­го государ­ства⁴².

Инте­рес­но, что ана­ло­гич­ную ред­ким моне­там Кер­ки­ни­ти­ды кар­ти­ну дает нам и срав­не­ние ран­них хер­со­нес­ских монет с.109 с син­хрон­ны­ми по вре­ме­ни моне­та­ми Герак­леи. Здесь так­же наблюда­ет­ся общ­ность типов и пол­ное сход­ство весо­вых харак­те­ри­стик⁴³.

Сле­до­ва­тель­но, ран­ние хер­со­нес­ские моне­ты не дают одно­знач­но­го отве­та на вопрос о поли­ти­че­ском ста­ту­се горо­да. Само их появ­ле­ние никак не явля­ет­ся бес­спор­ным дока­за­тель­ст­вом пол­ной авто­но­мии Хер­со­не­са. Общ­ность монет­ной типо­ло­гии Хер­со­не­са и Герак­леи, при­ме­не­ние еди­ной весо­вой систе­мы для чекан­ки монет вполне могут рас­смат­ри­вать­ся не толь­ко как еще одно из важ­ных дока­за­тельств эко­но­ми­че­ских и поли­ти­че­ских свя­зей коло­нии с мет­ро­по­ли­ей, но и как воз­мож­ное свиде­тель­ство зави­си­мо­сти Хер­со­не­са от Герак­леи⁴⁴. Одна­ко в любом слу­чае счи­тать Хер­со­нес в пер­вой поло­вине IV в. до н. э. уже сло­жив­шим­ся поли­сом со сфор­ми­ро­вав­шей­ся эко­но­ми­кой и поли­ти­че­ски­ми инсти­ту­та­ми, как нам пред­став­ля­ет­ся, нет осно­ва­ний. Напро­тив, мож­но пред­по­ла­гать нали­чие дли­тель­но­го пери­о­да пря­мой зави­си­мо­сти Хер­со­не­са от Герак­леи. Имен­но этот свое­об­раз­ный эко­но­ми­че­ский и поли­ти­че­ский ста­тус Хер­со­не­са, сход­ный со ста­ту­сом посе­ле­ний Фасос­ской Пие­рии, и нашел отра­же­ние в пери­п­ле Псев­до-Ски­ла­ка, где город назван эмпо­ри­ем.

С дру­гой сто­ро­ны, нель­зя не отме­тить суще­ст­вен­ное отли­чие меж­ду эти­ми насе­лен­ны­ми пунк­та­ми. Посе­ле­ния Пие­рии нахо­ди­лись в отно­си­тель­ной бли­зо­сти от Фасо­са, в то вре­мя как Хер­со­нес рас­по­ла­гал­ся на про­ти­во­по­лож­ном от мет­ро­по­лии бере­гу Пон­та, на зна­чи­тель­ном рас­сто­я­нии, состав­ляв­шем даже с уче­том пла­ва­ния по южно­му крат­ко­му марш­ру­ту более 300 кило­мет­ров. Сле­до­ва­тель­но, «эффект дистан­ции» в дан­ном слу­чае не мог слу­жить основ­ным фак­то­ром, вызвав­шим появ­ле­ние столь свое­об­раз­ных, отли­чаю­щих­ся от тра­ди­ци­он­ных для гре­че­ско­го мира свя­зей меж­ду мет­ро­по­ли­ей и коло­ни­ей.

В какой-то сте­пе­ни воз­мож­ные при­чи­ны появ­ле­ния подоб­но­го фено­ме­на помо­га­ют рас­крыть зафик­си­ро­ван­ные в источ­ни­ках дан­ные о коло­ни­за­ци­он­ной дея­тель­но­сти Сино­пы. Во вто­рой поло­вине V в. Сино­па кон­тро­ли­ро­ва­ла на Юго-восточ­ном побе­ре­жье Пон­та целый ряд посе­ле­ний, самы­ми зна­чи­тель­ны­ми из кото­рых были Коти­о­ра, Кера­сунт и Тра­пезунт. Коти­о­ра нахо­ди­лась в 150 км к восто­ку от Сино­пы, Тра­пезунт же почти в 300 (!). В этих трех горо­дах побы­вал Ксе­но­фонт, с.110 и в его «Ана­ба­зи­се» сохра­ни­лись чрез­вы­чай­но цен­ные ука­за­ния на харак­тер отно­ше­ний этих посе­ле­ний с Сино­пой. Когда вой­ско гре­ков подо­шло к сте­нам Коти­о­ры, то здесь его встре­ти­ло посоль­ство из Сино­пы, пред­у­предив­шее, что любую обиду, нане­сен­ную гре­ка­ми-наем­ни­ка­ми горо­ду, сино­пей­цы сочтут за свою соб­ст­вен­ную, так как «коти­о­ри­ты наши коло­ни­сты, и эту область дали им мы, отняв ее у вар­ва­ров. За что они пла­тят нам опре­де­лен­ную дань, так же как кера­сунт­цы и тра­пезунт­цы» (V. 5. 10). Сбор дани и кон­троль над все­ми сто­ро­на­ми жиз­ни коло­ний осу­ществля­ли спе­ци­аль­ные намест­ни­ки, при­слан­ные из Сино­пы (Anab. V. 5. 19).

Эти дан­ные Ксе­но­фон­та поз­во­ли­ли М. Е. Мак­си­мо­вой выска­зать вполне обос­но­ван­ное пред­по­ло­же­ние, что в исто­рии Сино­пы мы наблюда­ем ред­кий при­мер того, как мет­ро­по­лии «путем внут­рен­ней коло­ни­за­ции и уста­нов­ле­ния сво­его рода геге­мо­нии над сво­и­ми коло­ни­я­ми уда­лось создать целую поли­ти­ко-эко­но­ми­че­скую систе­му горо­дов, слу­жив­ших для экс­плуа­та­ции обшир­ных рай­о­нов чер­но­мор­ско­го побе­ре­жья»⁴⁵. Свое­об­ра­зие про­цес­са фор­ми­ро­ва­ния синоп­ско­го государ­ства М. Е. Мак­си­мо­вой было опре­де­ле­но доста­точ­но чет­ко, одна­ко в насто­я­щее вре­мя вряд ли мож­но согла­сить­ся с ее заяв­ле­ни­ем, что при­мер Сино­пы пред­став­ля­ет собой уни­каль­ное, если не еди­нич­ное, явле­ние в гре­че­ской коло­ни­за­ци­он­ной прак­ти­ке.

Ана­ло­гич­ную Юго-восточ­но­му При­чер­но­мо­рью кар­ти­ну мы наблюда­ем на фра­кий­ском побе­ре­жье (Фасос­ская Пие­рия). Мож­но пола­гать, что сход­ные чер­ты при­сут­ст­ву­ют в орга­ни­за­ции неко­то­рых государств Вели­кой Гре­ции (Сиба­рис) и Мало­азий­ско­го побе­ре­жья (Родос­ская Пие­рия)⁴⁶. Таким обра­зом, «синоп­ская модель» внут­рен­ней коло­ни­за­ции может счи­тать­ся доста­точ­но типич­ным явле­ни­ем для пери­о­да позд­ней клас­си­ки. Не исклю­че­но, что основ­ные прин­ци­пы этой моде­ли на про­тя­же­нии V в. до н. э. актив­но при­ме­ня­ла Герак­лея, созда­вая на Южном бере­гу Пон­та систе­му зави­си­мых посе­ле­ний⁴⁷. В рам­ках этой моде­ли осу­ществля­ет­ся и вывод в кон­це V в. коло­нии в Юго-запад­ный Крым. Ее созда­ние было для герак­леотов не про­сто выде­ле­ни­ем неко­то­ро­го коли­че­ства сво­их граж­дан с после­дую­щей пол­ной само­сто­я­тель­но­стью воз­ник­ше­го посе­ле­ния, а созна­тель­ным, направ­лен­ным уси­ли­ем мет­ро­по­лии к рас­ши­ре­нию сво­его вли­я­ния в севе­ро­при­чер­но­мор­ском реги­оне.

с.111 В соот­вет­ст­вии с этим, во вновь осно­ван­ном посе­ле­нии фор­ми­ру­ет­ся свое­об­раз­ный ста­тус, близ­кий к ста­ту­су посе­ле­ний Фасос­ской Пие­рии и зави­си­мых горо­дов Юго-восточ­но­го При­чер­но­мо­рья. По сво­е­му эко­но­ми­че­ско­му и поли­ти­че­ско­му поло­же­нию ран­ний Хер­со­нес во мно­гом отли­чал­ся от боль­шин­ства дру­гих севе­ро­при­чер­но­мор­ских цен­тров. Это не был окон­ча­тель­но сфор­ми­ро­вав­ший­ся полис со сло­жив­шим­ся сель­ско­хо­зяй­ст­вен­ным про­из­вод­ст­вом и ремеслом. Види­мо, Хер­со­нес на про­тя­же­нии по край­ней мере 80—90 лет со вре­ме­ни сво­его осно­ва­ния нахо­дил­ся как в эко­но­ми­че­ской, так и в поли­ти­че­ской зави­си­мо­сти от сво­ей мет­ро­по­лии, выпол­няя в первую оче­редь функ­цию основ­но­го опор­но­го пунк­та Герак­леи на север­ном побе­ре­жье Пон­та.