Юлий Цезарь: римский колосс

Про­лог

с.1 Зим­ние дни на севе­ро-восто­ке полу­ост­ров­ной Ита­лии быва­ют доволь­но суро­вы­ми. Но когда на бере­гах малень­кой реч­ки, почти ручья, воз­ле при­бреж­но­го горо­да Равен­ны собра­лась груп­па людей, январ­ский день был необы­чай­но мяг­ким и при­ят­ным. Хоро­шая пого­да объ­яс­ня­лась стран­ной при­чи­ной: хотя была уже середи­на янва­ря, дело про­ис­хо­ди­ло в раз­га­ре осе­ни: из-за небреж­но­сти ответ­ст­вен­ных лиц рим­ский лун­ный кален­дарь стал на несколь­ко меся­цев отста­вать от сол­неч­но­го года.

На бере­гу ручья собра­лись явно воен­ные. Несколь­ко сотен кон­ни­ков окру­жа­ли и при­кры­ва­ли груп­пу более высо­ко­по­став­лен­ных лиц, мно­гие из кото­рых были оде­ты как рим­ские офи­це­ры. Одна­ко все взгляды были устрем­ле­ны на одно­го чело­ве­ка, кото­рый сидел в откры­той повоз­ке на бере­гу ручья, оде­тый в бога­то укра­шен­ный пан­цирь и алый плащ рим­ско­го пол­ко­во­д­ца. Ему было око­ло пяти­де­ся­ти, но, несмот­ря на годы, он выглядел силь­ным и под­тя­ну­тым. Высо­кий и худо­ща­вый, этот муж­чи­на был кра­сив: у него было доволь­но узкое лицо со впа­лы­ми щека­ми и глу­бо­ко поса­жен­ны­ми гла­за­ми подо лбом, кото­рый казал­ся шире из-за отсту­пив­шей линии волос, что не вполне скры­ва­ли воло­сы, зачё­сан­ные с макуш­ки впе­рёд. Он глу­бо­ко заду­мал­ся, и о важ­но­сти момен­та мож­но было судить по тишине, кото­рую лишь изред­ка нару­ша­ло кон­ское ржа­ние или стук копыт. Нако­нец он улыб­нул­ся, под­нял гла­за, оки­нул взглядом бес­по­кой­ные лица вокруг и нару­шил мол­ча­ние:

—Пусть будет бро­шен жре­бий!

Ска­зав это, он напра­вил свою повоз­ку через мост, а за ним после­до­ва­ли собрав­ши­е­ся вокруг него коман­ди­ры, пору­чен­цы и сол­да­ты.

Ручей, через кото­рый они пере­прав­ля­лись, име­но­вал­ся Руби­ко­ном. Он слу­жил гра­ни­цей меж­ду соб­ст­вен­но Ита­ли­ей и про­вин­ци­ей, кото­рую рим­ляне назы­ва­ли Циз­аль­пий­ской Гал­ли­ей. Ита­ли­ей — то есть, Ита­лий­ским полу­ост­ро­вом в фор­ме сапо­га — напря­мую управ­ля­ли рим­ские маги­ст­ра­ты и рим­ский сенат, тогда как Циз­аль­пий­ской Гал­ли­ей, как и все­ми рим­ски­ми про­вин­ци­я­ми, управ­лял быв­ший маги­ст­рат, наде­лён­ный опре­де­лён­ны­ми пол­но­мо­чи­я­ми на огра­ни­чен­ный срок. В рас­смат­ри­вае­мое вре­мя, в янва­ре 49 г. до н. э., намест­ни­ком Циз­аль­пий­ской Гал­лии, как и Транс­аль­пий­ской Гал­лии (совре­мен­ная Фран­ция) и Илли­рии (совре­мен­ная Хор­ва­тия) был Гай Юлий Цезарь. И, конеч­но, имен­но он со сво­и­ми спут­ни­ка­ми пере­сёк Руби­кон, как опи­са­но выше, и этим с.2 про­стым поступ­ком поло­жил нача­ло цепи собы­тий, кото­рые навсе­гда изме­ни­ли запад­ную исто­рию. Ибо пере­ход Руби­ко­на стал весь­ма сим­во­лич­ным дея­ни­ем. Цезарь таким обра­зом пре­сту­пил гра­ни­цы сво­его про­вин­ци­аль­но­го коман­до­ва­ния, пре­вы­сил пол­но­мо­чия намест­ни­ка рим­ской про­вин­ции и всту­пил в кон­фликт с рим­ским сена­том и маги­ст­ра­та­ми.

На самом деле, череда собы­тий, кото­рые вверг­ли рим­ский мир в граж­дан­скую вой­ну, нача­лась задол­го до того, как Цезарь пере­пра­вил­ся через Руби­кон. Несколь­ки­ми дня­ми ранее рим­ский сенат объ­явил его вне зако­на и при­ка­зал стар­шим маги­ст­ра­там начать моби­ли­за­цию войск, чтобы ата­ко­вать его; в его про­вин­ции были назна­че­ны новые намест­ни­ки, кото­рые полу­чи­ли рас­по­ря­же­ние выехать и всту­пить в управ­ле­ние ими; а сам Цезарь, в ответ на это, отпра­вил вой­ска впе­рёд в Ита­лию, чтобы захва­тить важ­ней­шие горо­да Ари­мин (совре­мен­ный Рими­ни) и Арре­ций (Арец­цо). Но реше­ние, при­ня­тое на бере­гу Руби­ко­на, всё же ста­ло судь­бо­нос­ным: до это­го момен­та ещё не было сде­ла­но ниче­го непо­пра­ви­мо­го. Цезарь мог бы ото­звать вой­ска, под­чи­нить­ся воле сена­та и, веро­ят­но, обречь себя на поли­ти­че­скую смерть, не всту­пая в воен­ную схват­ку. Перей­дя Руби­кон, он дал понять, что не поз­во­лит вра­гам в сена­те уни­что­жить себя и раз­ру­шить свою карье­ру, что он решил­ся всту­пить в граж­дан­скую вой­ну, чтобы это­го не допу­стить.

Как мог­ло слу­чить­ся, что один из самых успеш­ных, попу­ляр­ных и заслу­жен­но ува­жае­мых пол­ко­вод­цев и поли­ти­ков Рим­ской импе­рии раз­вя­зал раз­ру­ши­тель­ную граж­дан­скую вой­ну? Чтобы понять это, нуж­но взгля­нуть на далё­кую рим­скую исто­рию, чтобы най­ти при­чи­ны внут­рен­них смут и недо­воль­ства, и на жизнь само­го Цеза­ря, чтобы понять, что побуди­ло его под­нять ору­жие про­тив коррум­пи­ро­ван­ной кли­ки, кото­рая фак­ти­че­ски пра­ви­ла Римом в эпо­ху Позд­ней рес­пуб­ли­ки.