Принципат Августа

с.535

ДИНАСТИЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА АВГУСТА

Пере­да­ча вла­сти по наслед­ству явля­ет­ся одним из обыч­ных при­зна­ков монар­хи­че­ской вла­сти. Во вре­ме­на Рим­ской импе­рии не суще­ст­во­ва­ло каких-либо зако­но­да­тель­ных актов, уста­нав­ли­вав­ших порядок пре­сто­ло­на­следия, ибо офи­ци­аль­но прин­ци­пат нико­гда не при­рав­ни­вал­ся к монар­хии. Но фак­ти­че­ское при­зна­ние монар­хии влек­ло за собой и при­зна­ние пра­ва импе­ра­то­ра пере­да­вать власть по наслед­ству.

с.536 Мы виде­ли, что победе Авгу­ста до извест­ной сте­пе­ни спо­соб­ст­во­ва­ло то, что он — сын боже­ст­вен­но­го Юлия и к нему по наслед­ству пере­шли при­ви­ле­гии, кото­ры­ми поль­зо­вал­ся его при­ем­ный отец. Сам Август неод­но­крат­но про­яв­лял заботу о сво­ем пре­ем­ни­ке. Лица, кото­рые долж­ны были ему насле­до­вать, поль­зо­ва­лись осо­бы­ми поче­стя­ми и осо­бым поло­же­ни­ем в государ­стве. Когда в 23 г. Август был при смер­ти, он пере­дал кон­су­лу Пизо­ну свои рас­по­ря­же­ния на слу­чай смер­ти. Дион Кас­сий под­чер­ки­ва­ет, что Август не назна­чил себе тогда пре­ем­ни­ка. Тем не менее чле­ны семьи Авгу­ста и в то вре­мя и впо­след­ст­вии ста­вят­ся в осо­бое поло­же­ние. В «Res ges­tae» Август не забы­ва­ет под­черк­нуть, что тот или иной важ­ный поли­ти­че­ский акт совер­шен близ­ки­ми его род­ст­вен­ни­ка­ми. Напри­мер, он гово­рит о дипло­ма­ти­че­ской мис­сии в Арме­нии Тибе­рия и добав­ля­ет: «кото­рый был тогда моим пасын­ком»¹. При рас­ска­зе о про­веде­нии сов­мест­но с Тибе­ри­ем цен­за отме­ча­ет­ся, что кол­ле­гой был сын Тибе­рия Цезарь². Осо­бо повест­ву­ет Август о поче­стях, кото­ры­ми удо­сто­ил сенат Гая и Луция Цеза­рей.

Род­ст­вен­ные свя­зи все­гда игра­ли боль­шую роль в поли­ти­че­ской жиз­ни рим­ско­го ноби­ли­те­та. Бра­ку меж­ду чле­на­ми выдаю­щих­ся фами­лий пред­ше­ст­во­ва­ли опре­де­лен­ные цели, усы­нов­ле­ние под­чер­ки­ва­ло поли­ти­че­скую солидар­ность вид­ней­ших семей. Нам при­шлось уже упо­ми­нать о том, что Август заклю­чил пер­вые два бра­ка по поли­ти­че­ско­му рас­че­ту.

Вско­ре после пер­во­го дого­во­ра с Анто­ни­ем и Лепидом он женил­ся на 11-лет­ней пад­че­ри­це Анто­ния Кло­дии, доче­ри Фуль­вии и три­бу­на 56 г.^[1] Кло­дия³. Но в ско­ром вре­ме­ни он с ней разо­шел­ся. В 40 г. при посред­стве Меце­на­та был заклю­чен брак со свой­ст­вен­ни­цей Секс­та Пом­пея Скри­бо­ни­ей⁴. От Скри­бо­нии у Авгу­ста роди­лась в 30 г.^[2] дочь Юлия, но в день рож­де­ния Юлии Август послал Скри­бо­нии раз­вод и женил­ся на Ливии Дру­зил­ле.

Ливия про­ис­хо­ди­ла из среды, враж­деб­ной Цеза­рю и его пре­ем­ни­кам. Отец ее погиб в бит­ве при Филип­пах, сра­жа­ясь на сто­роне Бру­та и Кас­сия.

Пер­вый муж Ливии — Тибе­рий Клав­дий Нерон — был одним из край­них опти­ма­тов и во вре­мя Перу­зин­ской вой­ны даже пытал­ся под­нять в Кам­па­нии вос­ста­ние рабов и разо­рен­ных земель­ных соб­ст­вен­ни­ков. В Ита­лию он вер­нул­ся лишь в 39 г. в сви­те М. Анто­ния. От Тибе­рия Клав­дия Неро­на у Ливии было два сына, Тибе­рий и Друз, вос­пи­ты­вав­ших­ся при дво­ре с.537 Авгу­ста. Ливия до кон­ца жиз­ни сохра­ни­ла свое вли­я­ние на Авгу­ста. Она игра­ла извест­ную роль и в прав­ле­ние ее сына Тибе­рия, а после смер­ти ей были ока­за­ны боже­ские поче­сти.

Брак с Ливи­ей был без­дет­ным. Вско­ре после воз­вра­ще­ния с Восто­ка Август при­бли­жа­ет к себе сына сво­ей сест­ры Окта­вии, Мар­цел­ла, кото­рый неофи­ци­аль­но наме­чал­ся его наслед­ни­ком. В 25 г. 18-лет­ний Мар­целл женил­ся на Юлии, но через два года, в 23 г., юный зять Авгу­ста умер⁵.

В каче­стве пре­ем­ни­ка затем наме­чал­ся спо­движ­ник и друг Авгу­ста Марк Вип­са­ний Агрип­па⁶. Агрип­па был ровес­ни­ком Авгу­ста, вме­сте с ним он вер­нул­ся в Рим в 44 г., а после каз­ни Саль­види­е­на Руфа был глав­ным дей­ст­ву­ю­щим лицом во всех вой­нах, какие при­шлось вести Авгу­сту.

Агрип­па обла­дал огром­ней­ши­ми сред­ства­ми, оче­вид­но, состав­лен­ны­ми во вре­ме­на вто­ро­го три­ум­ви­ра­та. Его вла­де­ния были сосре­дото­че­ны в Сици­лии⁷, кро­ме того, он как вла­де­тель­ный князь рас­по­ря­жал­ся Хер­со­не­сом Фра­кий­ским. Гро­мад­ные сред­ства тра­ти­лись Агрип­пой на все­воз­мож­ные построй­ки.

Назна­че­ние Мар­цел­ла наслед­ни­ком при­ве­ло к охлаж­де­нию отно­ше­ний меж­ду Агрип­пой и Авгу­стом. Агрип­па оста­вил Рим и уда­лил­ся на ост­ров Лес­бос⁸; вер­нул­ся он толь­ко в 23 г. после смер­ти Мар­цел­ла. В 21 г. Агрип­па женил­ся на Юлии и до самой сво­ей смер­ти, после­до­вав­шей в 12 г. до н. э., был фак­ти­че­ским сопра­ви­те­лем Авгу­ста⁹.

В 18 г. Агрип­па полу­чил три­бун­скую власть (tri­bu­ni­cia po­tes­tas) на пять лет, в 13 г. эта власть была про­дле­на на такой же срок; кро­ме того, Агрип­пе был пре­до­став­лен чрез­вы­чай­ный im­pe­rium сна­ча­ла на Восто­ке, а потом и на Запа­де. Таким обра­зом, и у Агрип­пы соеди­ня­лись tri­bu­ni­cia po­tes­tas и im­pe­rium mai­us. Одна­ко Агрип­па зани­мал все­гда по отно­ше­нию к Авгу­сту под­чи­нен­ное поло­же­ние, и нет осно­ва­ний гово­рить о «двой­ном прин­ци­па­те», как это утвер­ждал Кор­не­ман. Послед­ние годы жиз­ни он про­вел глав­ным обра­зом на Восто­ке и был занят устрой­ст­вом вся­ко­го рода дел, свя­зан­ных с вас­саль­ны­ми полу­за­ви­си­мы­ми восточ­ны­ми кня­же­ства­ми. Агрип­па поль­зо­вал­ся боль­шим поче­том и вли­я­ни­ем. В честь него воз­во­ди­лись горо­да.

В 12 г. до н. э. Агрип­па ско­ро­по­стиж­но умер. В каче­стве сво­их пре­ем­ни­ков Август наме­тил детей Агрип­пы и Юлии. с.538 Стар­ший их сын Гай родил­ся в 20 г., а вто­рой — в 17 г. Вско­ре после рож­де­ния они были «куп­ле­ны» Авгу­стом у Агрип­пы за мед­ную моне­ту, затем усы­нов­ле­ны и счи­та­лись детьми само­го Авгу­ста¹⁰. Вос­пи­ты­ва­лись они при дво­ре Авгу­ста и рань­ше, чем пола­га­лось по зако­нам, полу­чи­ли пра­во при­сут­ст­во­вать в сена­те. Рим­ские всад­ни­ки избра­ли их началь­ни­ка­ми юно­ше­ства (prin­ci­pes iuuen­tu­tis), им под­не­се­ны были сереб­ря­ные щиты и копья. Этот пост для знат­но­го юно­ше­ства из всад­ни­че­ства и ита­лий­ской знат­ной моло­де­жи имел такое же зна­че­ние, какое имел prin­ceps se­na­tus для сена­то­ров¹¹. Ранее обыч­но­го воз­рас­та они про­хо­ди­ли маги­ст­ра­ту­ры. Об этом сам Август счел нуж­ным сооб­щить в «Res ges­tae»¹².

В честь Гая и Луция были выби­ты моне­ты, поль­зо­вав­ши­е­ся, как было ука­за­но, широ­ким рас­про­стра­не­ни­ем на Восто­ке. На обо­рот­ной сто­роне монет изо­бра­жа­лись оде­тые в тоги Гай и Луций, опи­раю­щи­е­ся на щиты. За щита­ми рас­по­ло­же­ны два копья и свер­ху моне­ты изо­бра­же­ны зна­ки жре­че­ско­го досто­ин­ства (табл. IX, 12, 13)¹³.

Дион Кас­сий отзы­ва­ет­ся о Луции и Гае, как о юно­шах дерз­ких и задор­ных, вырос­ших в рос­ко­ши¹⁴. Окру­жаю­щие их ока­зы­ва­ли им вся­че­ские зна­ки вни­ма­ния. Они были любим­ца­ми Авгу­ста, но во 2 г. н. э. в Мас­си­лии неожи­дан­но умер Луций Цезарь, а в 4 г. на Восто­ке в горо­де Лими­ре — Гай Цезарь. За корот­кое вре­мя Август поте­рял двух сыно­вей, о кото­рых он гово­рит: «Fi­lios meos, quos iuue­nes mi­hi eri­puit for­tu­na Gai­um et Lu­cium Cae­sa­res» («Сыно­вей моих Гая и Луция, кото­рых юно­ша­ми вырва­ла у меня судь­ба…»). Мы уже упо­ми­на­ли, что жите­ли горо­да Пизы устро­и­ли тра­ур­ное тор­же­ство по слу­чаю смер­ти при­ем­ных сыно­вей Авгу­ста и запи­са­ли об этом в осо­бом поста­нов­ле­нии¹⁵. После смер­ти Гая Август при­бли­зил к себе пасын­ка Тибе­рия. Тибе­рий Клав­дий Нерон был стар­шим сыном Ливии. Он родил­ся в 42 г. и в ран­нем дет­стве тер­пел мно­го лише­ний, ски­та­ясь с отцом и мате­рью во вре­ме­на про­скрип­ций, а затем сопро­вож­дая отца после отъ­езда послед­не­го из Рима. После смер­ти отца Тибе­рий вос­пи­ты­вал­ся при дво­ре Авгу­ста и, несмот­ря на то, что ему ока­зы­ва­лись поче­сти как чело­ве­ку, близ­ко­му к прин­цеп­су, он все же все­гда зани­мал вто­ро­сте­пен­ное место. Это, несо­мнен­но, отра­зи­лось на его харак­те­ре, вос­пи­та­ло в нем недо­ве­рие и подо­зри­тель­ность к окру­жаю­щим его людям. Тибе­рий с.539 был опыт­ным пол­ко­вод­цем, поль­зо­вав­шим­ся попу­ляр­но­стью у сол­дат. Ему при­шлось выпол­нять серь­ез­ные и ответ­ст­вен­ные пору­че­ния Авгу­ста, хотя на пер­вом месте сто­я­ли сна­ча­ла Мар­целл и Агрип­па, затем дети Агрип­пы и Юлии — Гай и Луций.

В 12 г. до н. э. после смер­ти Агрип­пы, Тибе­рий дол­жен был раз­ве­стись со сво­ей женой Вип­са­ни­ей, доче­рью Агрип­пы от Пом­по­нии, и женить­ся на Юлии. Тибе­рий хоро­шо отно­сил­ся к сво­ей пер­вой жене и всту­пил в брач­ный союз с Юли­ей поми­мо сво­его жела­ния. Осо­бые при­ви­ле­гии, ока­зан­ные Гаю и Луцию, а так­же и поведе­ние Юлии при­ве­ли к тому, что Тибе­рий уда­лил­ся на ост­ров Родос и жил там в про­дол­же­ние несколь­ких лет. Во 2 г. до н. э. Август при­ме­нил ста­рый закон про­тив раз­вра­та к сво­ей доче­ри. Офи­ци­аль­но счи­та­лось, что семья Авгу­ста — обра­зец ста­рин­ной рим­ской семьи. Ливия и Юлия долж­ны были зани­мать­ся пря­жей, и Август гор­дил­ся тем, что носил тогу, выткан­ную в его доме¹⁶. Но все это было лишь показ­ной сто­ро­ной.

Юлия вос­пи­ты­ва­лась в доме Авгу­ста, и, по-види­мо­му, ско­ро меж­ду ней и маче­хой нача­лись спо­ры. Ферре­ро пыта­ет­ся уста­но­вить, что Юлия сто­я­ла во гла­ве осо­бой поли­ти­че­ской пар­тии, кото­рую он назы­ва­ет «пар­ти­ей про­жи­га­те­лей жиз­ни». Эта пар­тия, по мне­нию Ферре­ро, сопро­тив­ля­лась тем стро­гим зако­нам, касаю­щим­ся семьи, кото­рые вво­дил Август, и если Тибе­рий сто­ял во гла­ве кон­сер­ва­то­ров, наста­и­вав­ших на этих пури­тан­ских зако­нах, то Юлия воз­глав­ля­ла оппо­зи­цию¹⁷. Но это постро­е­ние искус­ст­вен­но. Мож­но гово­рить о раздо­рах в семье Авгу­ста, а не о поли­ти­че­ских груп­пи­ров­ках. Ливия и Юлия пред­став­ля­ли собой два враж­деб­ных лаге­ря в доме Авгу­ста. Если Юлия хоте­ла сохра­нить пре­об­ла­даю­щее вли­я­ние за сво­ей семьей, то Ливия стре­ми­лась, наобо­рот, упро­чить вли­я­ние сво­их род­ных сыно­вей (Тибе­рия и Дру­за). Недо­ра­зу­ме­ния меж­ду маче­хой и пад­че­ри­цей нача­лись еще до заму­же­ства Юлии. Так, напри­мер, Август выра­зил в осо­бом пись­ме недо­воль­ство Юли­ей, появ­ля­ю­щей­ся часто в сопро­вож­де­нии моло­дых людей. Юлия отве­ти­ла, что спут­ни­ки ее соста­рят­ся вме­сте с нею¹⁸. Это был намек на воз­раст ее маче­хи. Одна­жды рос­кош­ный доро­гой наряд Юлии вызвал недо­воль­ный взгляд Авгу­ста. На сле­дую­щий день она появи­лась в скром­ном оде­я­нии рим­ской мат­ро­ны. На похва­лы при­сут­ст­ву­ю­щих она отве­ти­ла сло­ва­ми: «Сего­дня я оде­та, как это нра­вит­ся отцу, вче­ра — как мужу»¹⁹.

с.540 Осо­бым вли­я­ни­ем, види­мо, Юлия поль­зо­ва­лась после рож­де­ния Гая и Луция Цеза­рей. В обра­зе Диа­ны она была пред­став­ле­на на моне­тах, а на одной из них изо­бра­же­на вме­сте со сво­и­ми детьми (табл. IX, 10, 11)²⁰. Про­тив сво­ей воли Юлия была женой Мар­цел­ла, Агрип­пы и Тибе­рия. Пли­ний Стар­ший упо­ми­на­ет, что сво­им поведе­ни­ем Юлия достав­ля­ла Агрип­пе нема­ло огор­че­ний²¹, не изме­ни­лось ее поведе­ние и тогда, когда она ста­ла женой Тибе­рия, и тогда, когда он нахо­дил­ся на Родо­се. Экс­цен­трич­ность Юлии дошла до того, что оргии устра­и­ва­лись на Фору­ме. В чис­ле ее любов­ни­ков назы­ва­ли лиц выдаю­щих­ся фами­лий: Клав­дия, Сем­п­ро­ния (потом­ка Грак­хов) и сына три­ум­ви­ра Анто­ния — Юла Анто­ния.

Сене­ка и Пли­ний Стар­ший рас­ска­зы­ва­ют, что на том месте, где при­ни­ма­ли суро­вые зако­ны Авгу­ста, т. е. на Фору­ме, устра­и­ва­лись оргии, и Юлия даже наде­ва­ла вен­ки на ста­тую Мар­сия каж­дый раз, когда оргии закан­чи­ва­лись²².

Дело кон­чи­лось тем, что Август решил при­ме­нить суро­вое нака­за­ние к сво­ей доче­ри. Юл Анто­ний, кото­рый был соучаст­ни­ком ее раз­вра­та, был пре­дан смерт­ной каз­ни. Сем­п­ро­ний Гракх, Клав­дий Пуль­хр и Кор­не­лий Сци­пи­он были отправ­ле­ны в ссыл­ку, а сама Юлия была сосла­на на ост­ров Пан­да­те­рию²³. Юлию сопро­вож­да­ла ее род­ная мать Скри­бо­ния, кото­рая не покида­ла ее до сво­ей смер­ти. Когда одна из соучаст­ниц оргий Юлии, воль­ноот­пу­щен­ни­ца Феба, покон­чи­ла само­убий­ст­вом, Август вос­клик­нул: «О если бы у меня была дочь Феба, а не Юлия»²⁴.

Истин­ные при­чи­ны ссыл­ки Юлии оста­ют­ся для нас не совсем ясны­ми. Отно­си­тель­но Юла Анто­ния Дион Кас­сий вскользь заме­ча­ет, что он стре­мил­ся к еди­но­вла­стию²⁵. Сайм пола­га­ет, что, по-види­мо­му, нака­за­ние Юлии и ряда знат­ных людей свя­за­но с каким-то заго­во­ром, кото­рый был направ­лен, может быть, не про­тив Авгу­ста, а про­тив Тибе­рия, при­дер­жи­вав­ше­го­ся ари­сто­кра­ти­че­ских взглядов²⁶. Но откры­тые оргии Юлии совсем не похо­жи на заго­вор. По всей веро­ят­но­сти, Август вынуж­ден был при­ме­нить издан­ный им закон к сво­ей доче­ри под дав­ле­ни­ем обще­ст­вен­но­го мне­ния, преж­де все­го ари­сто­кра­тии. Вполне воз­мож­но, что это­му спо­соб­ст­во­ва­ла Ливия, враж­до­вав­шая с Юли­ей. Вме­сте с тем пред­став­лял­ся слу­чай устра­нить моло­дых ари­сто­кра­тов, про­яв­ляв­ших демон­стра­тив­ное с.541 пре­не­бре­же­ние зако­на­ми. Участь Юлии вызва­ла сожа­ле­ние в низ­ших сло­ях обще­ства.

Дион Кас­сий рас­ска­зы­ва­ет, что народ насто­я­тель­но тре­бо­вал от Авгу­ста воз­вра­ще­ния доче­ри. Август отве­тил, что ско­рее вода сме­ша­ет­ся с огнем, чем он пере­станет сер­дить­ся на свою дочь, и мно­гие, гово­рит Дион, побе­жа­ли к Тиб­ру с голов­ня­ми, чтобы погру­зить их в воду и сме­шать воду с огнем. Но этот сим­во­ли­че­ский жест не подей­ст­во­вал²⁷, и Юлия про­дол­жа­ла нахо­дить­ся в ссыл­ке до смер­ти Авгу­ста. Прав­да, в кон­це его прав­ле­ния ей было раз­ре­ше­но вер­нуть­ся в Ита­лию, она жила в Регии и умер­ла вско­ре после смер­ти Авгу­ста. Была ли ее смерть есте­ствен­ной или насиль­ст­вен­ной, оста­ет­ся для нас невы­яс­нен­ным.

Тибе­рий вер­нул­ся в Рим толь­ко после смер­ти Гая Цеза­ря. В это вре­мя ему было 46 лет, и толь­ко теперь Август решил назна­чить его сво­им пре­ем­ни­ком и разде­лить с ним власть. Тибе­рий был усы­нов­лен, ему была пре­до­став­ле­на tri­bu­ni­cia po­tes­tas, как и Агрип­пе, и он неод­но­крат­но выпол­нял важ­ные воен­но-дипло­ма­ти­че­ские пору­че­ния отца. Но семей­ные ослож­не­ния в доме Авгу­ста про­дол­жа­лись и после того, как был усы­нов­лен Тибе­рий. Стар­шая дочь Агрип­пы и Юлии, так­же Юлия, сле­до­ва­ла при­ме­ру мате­ри. Она была выда­на замуж за Эми­лия Пав­ла, но он был обви­нен в заго­во­ре на жизнь Авгу­ста и каз­нен. Юлия так­же была отправ­ле­на в ссыл­ку, но ей вско­ре раз­ре­ше­но было вер­нуть­ся. В 8 г. н. э. она подоб­но мате­ри была обви­не­на в нару­ше­нии зако­нов про­тив раз­вра­та: ей постав­ле­на была в вину связь с ари­сто­кра­том Д. Юни­ем Сила­ном. Юлия так­же была осуж­де­на Авгу­стом и сосла­на на ост­ров Три­мер, око­ло Апу­лии²⁸. За год до это­го Август сослал за недо­стой­ное поведе­ние бра­та Юлии Агрип­пу Посту­ма.

В резуль­та­те дина­сти­че­ских бра­ков Август пород­нил­ся с выдаю­щи­ми­ся пат­ри­ци­ан­ски­ми и пле­бей­ски­ми сена­тор­ски­ми рода­ми: Клав­ди­я­ми Неро­на­ми, Клав­ди­я­ми Мар­цел­ла­ми, Эми­ли­я­ми Пав­ла­ми, Эми­ли­я­ми Лепида­ми, Доми­ци­я­ми Аге­но­бар­ба­ми. Агрип­па был един­ст­вен­ным чело­ве­ком незнат­но­го про­ис­хож­де­ния, допу­щен­ным в семью Авгу­ста. Ари­сто­кра­ти­че­ские свя­зи долж­ны были уве­ли­чить блеск дома Авгу­ста, свя­зать его с пред­ста­ви­те­ля­ми луч­ших рим­ских тра­ди­ций. Так созда­ва­лась при­двор­ная жизнь, чуж­дая рес­пуб­ли­кан­ско­му Риму.

Ни Агрип­па, ни Тибе­рий не полу­чи­ли офи­ци­аль­но­го титу­ла наслед­ни­ков. Это­го титу­ла не суще­ст­во­ва­ло в тече­ние всей ран­ней импе­рии. Но все же они наме­ча­лись в каче­стве пре­ем­ни­ков Авгу­ста, и все об этом зна­ли. Здесь ска­за­лось то поло­же­ние с.542 прин­цеп­са, кото­рое выте­ка­ло из осо­бой auc­to­ri­tas, осо­бо­го вли­я­ния, не регла­мен­ти­ро­ван­но­го каки­ми-либо зако­но­по­ло­же­ни­я­ми.

С само­го нача­ла сво­ей поли­ти­че­ской карье­ры Август руко­вод­ст­во­вал­ся сове­та­ми близ­ких дру­зей. Окру­же­ние Авгу­ста игра­ло боль­шую роль в тече­ние всей его дея­тель­но­сти. Мно­гие его меро­при­я­тия под­готов­ле­ны близ­ки­ми ему людь­ми, оста­вав­ши­ми­ся в тени и во всем ему усту­пав­ши­ми. Окру­же­ние это не вполне нам извест­но, и это явля­ет­ся, конеч­но, одним из недо­стат­ков наших источ­ни­ков. Луч­ше все­го зна­ем мы о жиз­ни и дея­тель­но­сти двух близ­ких к Авгу­сту людей — Агрип­пы и Меце­на­та. С име­нем Агрип­пы, как неод­но­крат­но отме­ча­лось, свя­за­ны мно­гие собы­тия рим­ской внеш­ней поли­ти­ки, с ним свя­за­ны важ­ней­шие внут­рен­ние меро­при­я­тия, после него оста­лись построй­ки, укра­сив­шие Рим. Водо­про­вод, тер­мы, пан­те­он и ряд дру­гих соору­же­ний про­сла­ви­ли имя Агрип­пы. По ини­ци­а­ти­ве Агрип­пы созда­на была огром­ная кар­та мира, имев­шая прак­ти­че­ское зна­че­ние и ока­зав­шая вли­я­ние на после­дую­щее изу­че­ние гео­гра­фии.

Агрип­па полу­чал самые ответ­ст­вен­ные пору­че­ния, но нико­гда не пытал­ся пре­вы­сить власть или перей­ти на сто­ро­ну про­тив­ни­ков Авгу­ста, как хотел это сде­лать, напри­мер, Саль­види­ен Руф. На осно­ва­нии име­ю­щих­ся дан­ных мы можем ска­зать, что Агрип­па был преж­де все­го сол­да­том. Это ска­зы­ва­лось в его при­выч­ках. Он был изве­стен сво­им при­стра­сти­ем к кон­ным состя­за­ни­ям. Это был чело­век храб­рый и реши­тель­ный, после­до­ва­тель­ный в сво­их поступ­ках, ока­зы­вав­ший боль­шое вли­я­ние на Авгу­ста. Агрип­па жил в том же доме, где и Август. Рос­кошь долж­на была под­черк­нуть его поло­же­ние.

По сво­им поли­ти­че­ским убеж­де­ни­ям Агрип­па был искрен­ним сто­рон­ни­ком Авгу­ста. Дион Кас­сий заста­вил Агрип­пу про­из­не­сти речь, в кото­рой защи­ща­лись рес­пуб­ли­кан­ские идеи. Речь эта явля­ет­ся, как мы виде­ли, сво­бод­ной кон­струк­ци­ей авто­ра, но мы можем пред­по­ла­гать, что Агрип­па стре­мил­ся уме­рить край­ние дина­сти­че­ские устрем­ле­ния Авгу­ста. Он высту­пал и про­тив без­ого­во­роч­но­го сбли­же­ния с ари­сто­кра­ти­ей и плу­то­кра­ти­че­ски­ми кру­га­ми. Пли­ний Стар­ший утвер­жда­ет, напри­мер, что Агрип­па опуб­ли­ко­вал про­ект, по кото­ро­му доро­гие ста­туи и кар­ти­ны, нахо­дя­щи­е­ся в част­ном вла­де­нии, долж­ны были стать обще­ст­вен­ным досто­я­ни­ем²⁹. Смерть Агрип­пы была боль­шим уда­ром для Авгу­ста.

С име­нем дру­го­го при­бли­жен­но­го Авгу­ста — Гая Циль­ния Меце­на­та свя­за­на поли­ти­ка Авгу­ста в обла­сти искус­ства и лите­ра­ту­ры. Меце­нат подоб­но Агрип­пе не был чело­ве­ком с.543 выдаю­ще­го­ся про­ис­хож­де­ния. Он был выход­цем из всад­ни­че­ско­го сосло­вия. Извест­но, что дед его в 91 г. высту­пал про­тив Ливия Дру­за. Отно­си­тель­но пред­ков Меце­на­та извест­но, что они про­ис­хо­ди­ли из этрус­ско­го горо­да Арри­ция, и Гора­ций в одном из сво­их сти­хотво­ре­ний про­слав­ля­ет Меце­на­та как отпрыс­ка цар­ст­вен­но­го рода³⁰. Одно вре­мя Меце­нат зани­мал долж­ность пре­фек­та горо­да, но несмот­ря на свою бли­зость к Авгу­сту, он не вошел в чис­ло сена­тор­ской зна­ти и не имел офи­ци­аль­ных титу­лов. Всю свою жизнь Меце­нат про­вел, оста­ва­ясь част­ным лицом.

В годы вто­ро­го три­ум­ви­ра­та Меце­на­ту при­хо­ди­лось выпол­нять важ­ные пору­че­ния: он устра­и­вал брак Окта­ви­а­на и Скри­бо­нии, Тарен­тин­ское согла­ше­ние и т. д. Если Агрип­па вое­вал, то Меце­нат забо­тил­ся о внут­рен­нем поряд­ке. Во вре­мя Актий­ской бит­вы он, напри­мер, рас­крыл заго­вор моло­до­го Лепида.

Как и Агрип­па, Меце­нат ока­зы­вал боль­шое вли­я­ние на Авгу­ста. Рас­ска­зы­ва­ют, что одна­жды Август, про­из­во­дя суд, вынес под­ряд несколь­ко смерт­ных при­го­во­ров. Подо­шед­ший Меце­нат послал ему запис­ку со сло­ва­ми: «Пере­стань, палач», и это заста­ви­ло Авгу­ста пре­кра­тить заседа­ние³¹.

Меж­ду Меце­на­том и Авгу­стом быва­ли и раз­молв­ки. Так, напри­мер, Авгу­сту ста­ло извест­но, что Меце­нат открыл сво­ей жене Терен­ции подроб­но­сти, касаю­щи­е­ся заго­во­ра ее бра­та Терен­ция Варро­на про­тив Авгу­ста, и та не оста­ви­ла это в сек­ре­те³². Одна­ко в этом и в дру­гих слу­ча­ях меж­ду Меце­на­том и Авгу­стом при­ми­ре­ния про­ис­хо­ди­ли доволь­но ско­ро.

Но осо­бен­но боль­шую роль сыг­рал Меце­нат в орга­ни­за­ции поли­ти­че­ской про­па­ган­ды. Он понял, какое вли­я­ние на обще­ст­вен­ное настро­е­ние может ока­зать поэ­зия. С ним свя­за­ны были почти все круп­ные поэты эпо­хи Авгу­ста. Он при­бли­зил к себе Вер­ги­лия, Гора­ция, Про­пер­ция. Мы счи­та­ем вер­ным заме­ча­ние И. М. Грев­са, кото­рый ука­зы­ва­ет в сво­их «Очер­ках по исто­рии рим­ско­го земле­вла­де­ния», что отно­ше­ния меж­ду Гора­ци­ем и Меце­на­том скла­ды­ва­лись как отно­ше­ния меж­ду патро­ном и кли­ен­том. Поэты чув­ст­во­ва­ли свою зави­си­мость от Меце­на­та, он скло­нял их на свою сто­ро­ну подар­ка­ми, мате­ри­аль­ной под­держ­кой, вплоть до зна­чи­тель­ных земель­ных вла­де­ний, осо­бым вни­ма­ни­ем к их талан­ту, а поэты долж­ны были возда­вать в сво­их про­из­веде­ни­ях долж­ное и само­му Меце­на­ту и осо­бен­но Авгу­сту.

Сам Меце­нат так­же про­яв­лял при­стра­стие к поэ­зии и про­зе, но, судя по все­му, не отли­чал­ся осо­бен­ным талан­том. с.544 Источ­ни­ки гово­рят, что Август неод­но­крат­но сме­ял­ся над про­из­веде­ни­я­ми сво­его дру­га³³. Монар­хи­че­ские идеи, про­па­ган­ди­ро­вав­ши­е­ся поэта­ми, были свя­за­ны с поли­ти­че­ски­ми взгляда­ми само­го Меце­на­та. Неда­ром Дион Кас­сий при­пи­сал ему речь, защи­щаю­щую и оправ­ды­ваю­щую монар­хию. Сре­ди лиц, окру­жав­ших Авгу­ста, Меце­нат являл­ся пред­ста­ви­те­лем опре­де­лен­но­го монар­хи­че­ско­го тече­ния, кото­ро­му чуж­до было пре­кло­не­ние перед ста­ры­ми ари­сто­кра­ти­че­ски­ми рода­ми. Это вид­но из сати­ры Гора­ция, ука­зы­ваю­ще­го, что Меце­нат не справ­ля­ет­ся о роде³⁴.

Меце­на­ту при­над­ле­жа­ли гро­мад­ные вла­де­ния, рас­по­ло­жен­ные в самой Ита­лии. В его име­ни­ях, состав­лен­ных, веро­ят­но, глав­ным обра­зом в пери­од про­скрип­ций, раз­во­ди­лись луч­шие сор­та вино­гра­да. Зна­чи­тель­ные вла­де­ния были у Меце­на­та и в самом Риме. За Сер­ви­е­вой сте­ной на хол­ме Эскви­лине был его дво­рец, окру­жен­ный со всех сто­рон сада­ми. В «ауди­то­рию» к Меце­на­ту соби­ра­лись луч­шие пред­ста­ви­те­ли лите­ра­ту­ры, и здесь про­ис­хо­ди­ли состя­за­ния.

Ассо­ци­а­ции, кото­рые свя­зы­ва­ют­ся у нас с «меце­нат­ст­вом», вос­хо­дят непо­сред­ст­вен­но к ини­ци­а­то­ру это­го направ­ле­ния. Рос­кош­ные обеды, бога­тей­шая обста­нов­ка, страсть к дра­го­цен­ным кам­ням — все это харак­тер­но для Меце­на­та, ново­го чело­ве­ка, выдви­нув­ше­го­ся бла­го­да­ря граж­дан­ским вой­нам и бли­зо­сти к Авгу­сту.

Меце­нат, моло­дость кото­ро­го отме­че­на самы­ми раз­но­об­раз­ны­ми любов­ны­ми при­клю­че­ни­я­ми, женил­ся 50-лет­ним на моло­дой Терен­ции, про­ис­хо­див­шей из обед­нев­ше­го ари­сто­кра­ти­че­ско­го рода³⁵. О свя­зи Авгу­ста с Терен­ци­ей гово­ри­ли во всем Риме, и в 16 г. Август был вынуж­ден даже уехать из Рима, чтобы пре­кра­ти­лись поро­ча­щие его и Меце­на­та тол­ки, но в сви­те Ливии, сле­до­вав­шей за Авгу­стом, нахо­ди­лась Терен­ция. Это вызва­ло охлаж­де­ние меж­ду Авгу­стом и Меце­на­том³⁶, но они были настоль­ко свя­за­ны друг с дру­гом, что эта раз­молв­ка мог­ла быть лишь вре­мен­ной.

Поведе­ние Терен­ции при­ве­ло к раз­во­ду с нею Меце­на­та, но впо­след­ст­вии он сно­ва всту­пил с нею в брак. Раз­во­ды и бра­ки про­ис­хо­ди­ли не раз, и вид­ные юри­сты долж­ны были решать вопрос, какие подар­ки Меце­на­та дей­ст­ви­тель­ны и какие раз­во­ды его с Терен­ци­ей име­ют юриди­че­скую силу³⁷.

Меце­нат умер в 8 г. до н. э., заве­щав Авгу­сту поэта Гора­ция, кото­рый нена­дол­го пере­жил сво­его покро­ви­те­ля.

с.545 Август не мог забыть утра­ты сво­их дру­зей. Когда обви­ни­ли Юлию, Август вос­клик­нул: «Это­го не слу­чи­лось бы, если бы жив был Меце­нат или Агрип­па»³⁸.

Август, покро­ви­тель­ст­во­вав­ший пред­ста­ви­те­лям ари­сто­кра­тии, давал воз­мож­ность выдви­гать­ся и тем, кто не отли­чал­ся знат­ным про­ис­хож­де­ни­ем. Дале­ко не обо всех, сто­яв­ших близ­ко к Авгу­сту, сохра­ни­лось доста­точ­но сведе­ний. У нас, напри­мер, мало дан­ных о пол­ко­вод­це Ста­ти­лии Тав­ре³⁹. Как Агрип­па и Меце­нат, он — ита­лий­ско­го, воз­мож­но, сабин­ско­го про­ис­хож­де­ния; в 36 г. он коман­до­вал той частью флота Окта­ви­а­на, кото­рая была полу­че­на от Анто­ния и направ­ля­лась про­тив Секс­та Пом­пея. После того, как Лепид был лишен вла­сти, Ста­ти­лий Тавр управ­лял Сици­ли­ей и Афри­кой; в 34 г. он коман­до­вал рим­ской арми­ей про­тив дал­ма­тов, а в 31 г. — сухо­пут­ной арми­ей, дей­ст­во­вав­шей про­тив Анто­ния на Бал­кан­ском полу­ост­ро­ве. В 29 г. Ста­ти­лий Тавр успеш­но вое­вал в Испа­нии; в 26 г. он был избран вме­сте с Авгу­стом кон­су­лом, а в 16 г. назна­чен пре­фек­том горо­да. Ста­ти­лий Тавр поль­зо­вал­ся дове­ри­ем импе­ра­то­ра; мы уже гово­ри­ли о том, что он вла­дел боль­шим коли­че­ст­вом рабов, его земель­ные вла­де­ния были рас­по­ло­же­ны око­ло Акви­леи, в Риме он постро­ил амфи­те­атр. Ста­ти­лий Тавр — пред­ста­ви­тель новой зна­ти, вышед­шей из ита­лий­цев и раз­бо­га­тев­шей во вре­мя граж­дан­ских войн.

П. Суль­пи­ций Кви­ри­ний, выхо­дец из Лану­вия, за усерд­ную служ­бу полу­чил в 12 г. кон­суль­ство, управ­лял сна­ча­ла Афри­кой, а потом Сири­ей; в 1 г. до н. э. он был направ­лен на Восток вме­сте с юным Гаем Цеза­рем. После при­со­еди­не­ния Иудеи ему как намест­ни­ку Сирии, назна­чен­но­му вто­рой раз на эту долж­ность, пору­че­но было орга­ни­зо­вать новую про­вин­цию. Суль­пи­ций — ho­mo no­vus, пре­дан­ный Авгу­сту, но в то же вре­мя чело­век, заботя­щий­ся о сво­ей карье­ре; сопро­вож­дая Гая в Арме­нию, счел сво­им дол­гом побы­вать на Родо­се у сопер­ни­ка Гая — Тибе­рия и засвиде­тель­ст­во­вать ему свое почте­ние. Брак с Лепидой пород­нил его с родом Эми­ли­ев. Прав­да, Кви­ри­ний разо­шел­ся со сво­ей женой, а через 20 лет вел про­тив нее про­цесс, обви­няя ее в поку­ше­нии на отрав­ле­ние. Све­то­ний назы­ва­ет его бога­тым чело­ве­ком⁴⁰.

Не все, одна­ко, при­бли­жен­ные Авгу­ста дей­ст­во­ва­ли так, как Ста­ти­лий Тавр или Агрип­па. Уже в ран­ней моло­до­сти Окта­виа­ну при­шлось столк­нуть­ся с изме­ной Саль­види­е­на Руфа. Не оправ­да­ли надежд и ока­за­лись недоб­ро­со­вест­ны­ми с.546 Квин­ти­лий Вар и Лол­лий Пау­лин. Послед­ний был, по всей веро­ят­но­сти, сам­нит­ско­го про­ис­хож­де­ния; в 21 г. до н. э. он достиг кон­суль­ства, в 16 г. потер­пел пора­же­ние от гер­ман­цев, в 1 г. н. э. он был направ­лен вме­сте с Гаем Цеза­рем в Арме­нию, и там Гаю Цеза­рю при свида­нии его с пар­фян­ским царем ста­ло извест­но об измене Лол­лия. Лол­лий умер от яда; при­нял ли он его доб­ро­воль­но или же был отрав­лен — оста­ет­ся неяс­ным.

Так назы­вае­мые дру­зья Авгу­ста поль­зо­ва­лись его вни­ма­ни­ем и очень часто обо­га­ща­лись в резуль­та­те друж­бы с прин­цеп­сом. Вот, напри­мер, карье­ра неко­е­го Луция Тария Руфа, рас­ска­зан­ная Пли­ни­ем Стар­шим: «Луций Тарий Руф из весь­ма низ­ко­го по рож­де­нию сосло­вия, дослу­жи­ва­ет­ся путем воен­ных заслуг до кон­суль­ства, и чело­век, по-ста­рин­но­му береж­ли­вый, собрав щед­рота­ми боже­ст­вен­но­го Авгу­ста око­ло ста мил­ли­о­нов сестер­ци­ев, довел дело до того, что наслед­ник отка­зал­ся от наслед­ства; день­ги погло­ти­ли покуп­ка земель в Пицен­ской обла­сти и на сла­ву про­из­во­див­ша­я­ся обра­бот­ка их»⁴¹. В чис­ле дру­зей Авгу­ста назы­ва­ет­ся и раз­бо­га­тев­ший воль­ноот­пу­щен­ник Ведий Пол­ли­он, извест­ный нам уже по эпи­зо­ду со стек­лян­ным бока­лом, раз­би­тым слу­чай­но рабом. В чис­ле дру­зей Авгу­ста назы­ва­ет­ся Ноний Аспре­нат. Упо­ми­ная о нем, Све­то­ний удач­но харак­те­ри­зу­ет отно­ше­ние Авгу­ста к сво­им дру­зьям: «Когда Ноний Аспре­нат, близ­кий друг Авгу­ста, защи­щал­ся в суде про­тив Кас­сия Севе­ра по обви­не­нию в отрав­ле­нии, Август запро­сил сенат, как пони­ма­ет он его, Авгу­ста, обя­зан­ность в этом слу­чае, ибо сам он нахо­дит­ся в нере­ши­тель­но­сти, так как в слу­чае его вме­ша­тель­ства в про­цесс могут поду­мать, что он изба­вил винов­но­го от кары зако­на, а в слу­чае его воз­дер­жа­ния ска­жут, что он оста­вил дру­га без защи­ты и обрек его на осуж­де­ние». С обще­го согла­сия он в тече­ние несколь­ких часов про­сидел в суде, одна­ко все вре­мя мол­чал и не дал даже обыч­но­го пока­за­ния в поль­зу обви­ня­е­мо­го⁴².

Все эти дру­зья Авгу­ста — люди по пре­иму­ще­ству незнат­ные, достиг­шие раз­лич­ны­ми путя­ми всад­ни­че­ско­го сосло­вия, неко­то­рые из них, исклю­чи­тель­но бла­го­да­ря Авгу­сту, достиг­ли выс­ших долж­но­стей и сена­тор­ско­го зва­ния. Но по мере укреп­ле­ния свя­зей со ста­рой ари­сто­кра­ти­ей у Авгу­ста появ­ля­ют­ся дру­зья из выс­ше­го сосло­вия. В чис­ле его дру­зей упо­ми­на­ет­ся Павел Фабий Мак­сим. Он был чле­ном кол­ле­гии бра­тьев Арваль­ских, кон­су­лом 11 г. до н. э., затем про­кон­су­лом Азии; в этой долж­но­сти он был про­слав­лен ази­ат­ски­ми общи­на­ми в дошед­шем до нас почет­ном поста­нов­ле­нии⁴³. с.547 Он был в друж­бе с луч­ши­ми поэта­ми сво­его вре­ме­ни. Гора­ций про­слав­ля­ет его знат­ность, кра­соту (no­bi­lis et de­cens), спра­вед­ли­вость, щед­рость и любовь к искус­ствам^43a. Овидий посвя­тил ему несколь­ко посла­ний с Пон­та. Август питал к нему дове­рие и выбрал его спут­ни­ком во вре­мя сво­его тай­но­го путе­ше­ст­вия к Агрип­пе Посту­му. Фабий Мак­сим рас­ска­зал про это сво­ей жене, а та пере­да­ла Ливии. Это вызва­ло гнев Авгу­ста, и Фабий Мак­сим вско­ре умер, воз­мож­но насиль­ст­вен­ной смер­тью, так как жена на похо­ро­нах обви­ня­ла себя в безвре­мен­ной гибе­ли сво­его мужа⁴⁴.

На при­ме­ре Фабия Мак­си­ма мы можем судить, насколь­ко окреп­ла власть Авгу­ста. В пер­вые годы прин­ци­па­та близ­кие к Авгу­сту люди дей­ст­во­ва­ли часто с пол­ной само­сто­я­тель­но­стью. Вспом­ним поведе­ние Кор­не­лия Гал­ла, доб­ро­воль­ное уда­ле­ние Агрип­пы на ост­ров Лес­бос и Тибе­рия на ост­ров Родос. При­пом­ним, нако­нец, раз­молв­ки Авгу­ста с Меце­на­том. Теперь поло­же­ние изме­ни­лось. Появи­лись «при­двор­ные нра­вы», свиде­тель­ст­во­вав­шие об уси­ле­нии вла­сти монар­ха. Ami­cus Augus­ti при Авгу­сте имел еще бук­валь­ный смысл, но посте­пен­но это выра­же­ние употреб­ля­ет­ся для обо­зна­че­ния чело­ве­ка, поль­зу­ю­ще­го­ся дове­ри­ем прин­цеп­са и выпол­ня­ю­ще­го его пору­че­ния на осно­ва­нии auc­to­ri­tas prin­ci­pis. В годы граж­дан­ской вой­ны доро­гу к удач­ной карье­ре откры­ва­ла преж­де все­го воен­ная служ­ба. Это име­ло место и во вре­ме­на прин­ци­па­та. Исто­рик Вел­лей Патер­кул, напри­мер, посту­пил на воен­ную служ­бу и вме­сте с Гаем Цеза­рем поехал на Восток, затем слу­жил под коман­дой Тибе­рия в Гер­ма­нии, Пан­но­нии и Дал­ма­ции. В 6 г. н. э. он добил­ся долж­но­сти кве­сто­ра, а в 15 г. стал пре­то­ром⁴⁵. Таким обра­зом, соста­ви­лась груп­па людей, отста­и­ваю­щая прин­ци­пат, кров­но заин­те­ре­со­ван­ная в его сохра­не­нии, под­готов­ля­ю­щая новые меро­при­я­тия и про­во­дя­щая их в жизнь. Эта груп­па сли­ва­лась со ста­рой ари­сто­кра­ти­ей, но пре­сле­до­ва­ла так­же свои цели и име­ла свои инте­ре­сы. Успех и вли­я­ние откры­ва­ли новой зна­ти две­ри ари­сто­кра­ти­че­ских домов. Но сто­и­ло кому-нибудь из новых людей поскольз­нуть­ся, впасть в неми­лость Авгу­ста, как пред­ста­ви­те­ли зна­ти набра­сы­ва­лись на жерт­ву, дела­ли ее коз­лом отпу­ще­ния.

Было бы ошиб­кой думать, что новый режим открыл доро­гу толь­ко талан­там. Резуль­та­ты дина­сти­че­ской поли­ти­ки ска­зы­ва­лись в росте вли­я­ния жен­щин, воль­ноот­пу­щен­ни­ков (Све­то­ний назы­ва­ет, напри­мер, любим­ца Авгу­ста воль­ноот­пу­щен­ни­ка Пола), и если вна­ча­ле глав­ным обра­зом воен­ная служ­ба с.548 откры­ва­ла чело­ве­ку карье­ру, то впо­след­ст­вии огром­ное зна­че­ние при­об­ре­ла про­тек­ция, при помо­щи кото­рой мож­но было все­го добить­ся. Све­то­ний рас­ска­зы­ва­ет, что дед импе­ра­то­ра Ото­на был «сын рим­ско­го всад­ни­ка и мате­ри низ­ко­го зва­ния, едва ли не из воль­ноот­пу­щен­ни­ков, вырос в доме Ливии Авгу­сты и ее мило­стью был сде­лан сена­то­ром»⁴⁶. Так эво­лю­ци­о­ни­ро­вал в Риме тип поли­ти­че­ско­го дея­те­ля. Дема­гог, пере­хо­дя­щий из одно­го лаге­ря в дру­гой, меня­ю­щий свои прин­ци­пы в зави­си­мо­сти от обста­нов­ки ради сла­вы, поче­стей и богатств, тип, кото­рый вопло­тил­ся в Кло­дии, Милоне и Дола­бел­ле, сме­ня­ет­ся чело­ве­ком, ори­ен­ти­ру­ю­щим­ся в первую оче­редь на силь­ней­ших пред­ста­ви­те­лей вла­сти; для этих людей поли­ти­че­ские прин­ци­пы име­ли еще мень­шее зна­че­ние. Такие дея­те­ли, как Муна­ций Планк, мог­ли поте­шать Клео­пат­ру и под­но­сить Авгу­сту почет­ные титу­лы. Но не они реша­ли дело во вре­мя граж­дан­ских войн. Сила была на сто­роне как вид­ных, так и мало замет­ных воен­ных коман­ди­ров, людей боль­шей частью незнат­но­го про­ис­хож­де­ния, вос­пи­тан­ных в обста­нов­ке вой­ны, пре­дан­ных сво­е­му воен­но­му вождю. Может быть боль­ше, чем дру­гие, таких людей оце­нил Окта­виан, и это отча­сти спо­соб­ст­во­ва­ло его победе.

Но годы граж­дан­ских войн про­шли, вой­ны велись в срав­ни­тель­но малом мас­шта­бе, уси­ли­ва­лась власть прин­цеп­са, его дина­сти­че­ская поли­ти­ка дела­ла все боль­шие и боль­шие успе­хи, рас­цве­та­ла при­двор­ная жизнь и появ­ля­лись при­двор­ные нра­вы. Глав­ны­ми совет­ни­ка­ми Авгу­ста были: Агрип­па, талант­ли­вый пол­ко­во­дец и дипло­мат; Меце­нат, уме­лый орга­ни­за­тор и покро­ви­тель поэтов; спо­соб­ный пол­ко­во­дец Ста­ти­лий Тавр. Глав­ным совет­ни­ком Тибе­рия был одно вре­мя Сеян. По сло­вам Таци­та, он сумел вой­ти к Тибе­рию в дове­рие, ибо «у него было вынос­ли­вое к трудам тело, сме­лый дух; себя он умел при­кры­вать, а дру­гих обви­нять; оди­на­ко­во был льсте­цом и гор­де­цом; сна­ру­жи у него была при­твор­ная стыд­ли­вость, внут­ри — жаж­да к дости­же­нию выс­ше­го поло­же­ния и ради него он пус­кал в ход ино­гда щед­рость и рос­кошь, а чаще энер­гию и бди­тель­ность, так­же вред­ные свой­ства, когда они направ­ля­ют­ся на при­об­ре­те­ние цар­ской вла­сти»⁴⁷. В этих сло­вах дана харак­те­ри­сти­ка карье­ри­ста, вырос­ше­го в обста­нов­ке импе­рии. Тако­ва эво­лю­ция рим­ско­го поли­ти­че­ско­го дея­те­ля за 60—70 лет. Наряду с сена­тор­ским сосло­ви­ем, ино­гда сли­ва­ясь с ним, а ино­гда обособ­ля­ясь от него, созда­ва­лась про­слой­ка людей, цели­ком свя­зан­ная с импе­ра­тор­ским режи­мом.