Политические цели и методы Секста Помпея и Октавиана Августа

Секст Пом­пей не стал таким извест­ным пер­со­на­жем рим­ской исто­рии, как его совре­мен­ни­ки Окта­виан Август, Анто­ний, Брут и Кас­сий. О нем не писа­ли поэты и писа­те­ли, да и в исто­ри­че­ской нау­ке он, по боль­шо­му сче­ту, остал­ся обой­ден­ный вни­ма­ни­ем. Одна­ко, это не свиде­тель­ст­ву­ет о незна­чи­тель­но­сти его места в исто­рии.

Секст Пом­пей имел слож­ный, про­ти­во­ре­чи­вый харак­тер. Он погиб, не поня­тый совре­мен­ни­ка­ми, и их невер­ные оцен­ки в устах потом­ков ста­ли обще­при­ня­ты­ми. Имен­но вопи­ю­щие про­ти­во­ре­чия, свой­ст­вен­ные обра­зу Секс­та, явля­ют­ся при­чи­ной того, что иссле­до­ва­те­ли неохот­но обра­ща­ют­ся к его изу­че­нию, а обра­тив­шись, ста­ра­ют­ся при­спо­со­бить его к опре­де­лен­ным ими стан­дар­там, неред­ко еще более уда­ля­ясь от исти­ны.

Забве­нию Секс­та Пом­пея во мно­гом «помог­ло» его про­ис­хож­де­ние. Гн. Пом­пей Вели­кий, его отец, был круп­ней­шим поли­ти­че­ским дея­те­лем и срав­не­ние с ним не все­гда бла­го­при­ят­но для сына. Несмот­ря на зна­чи­тель­ное сход­ство, их харак­те­ры и поли­ти­ка име­ли и силь­ные раз­ли­чия, что тоже не шло на поль­зу Секс­ту.

Нали­чие зна­ме­ни­то­го отца — зача­стую не помо­га­ет, а меша­ет сыно­вьям. Они обре­че­ны на срав­не­ние их соб­ст­вен­ных поступ­ков с отцов­ски­ми — срав­не­ние зача­стую при­страст­ное. Это в пол­ном смыс­ле отно­сит­ся и к Секс­ту Пом­пею. Давая ему харак­те­ри­сти­ку, ни древ­ние, ни совре­мен­ные авто­ры не могут прой­ти мимо срав­не­ния его с отцом¹.

Оцен­ки, давае­мые Секс­ту Пом­пею и его дея­тель­но­сти, мно­го­об­раз­ны, а зача­стую пря­мо про­ти­во­по­лож­ны. Его счи­та­ют «послед­ним защит­ни­ком рес­пуб­ли­ки» и «монар­хом элли­ни­сти­че­ско­го типа», пира­том и поли­ти­че­ским аван­тю­ри­стом и даже «совер­шен­но зага­доч­ной лич­но­стью»².

Впро­чем, пре­об­ла­даю­щим в совре­мен­ной исто­рио­гра­фии явля­ет­ся направ­ле­ние, счи­таю­щее Секс­та Пом­пея при­вер­жен­цем рес­пуб­ли­ка­низ­ма. К этой точ­ке зре­ния скло­ня­ют­ся боль­шин­ство авто­ров работ, спе­ци­аль­но посвя­щен­ных ему³, в то вре­мя, как про­чие мне­ния встре­ча­ют­ся в тех иссле­до­ва­ни­ях, где дея­тель­ность Секс­та затра­ги­ва­ет­ся мимо­хо­дом, без долж­но­го ана­ли­за⁴.

Впро­чем, по наше­му мне­нию, оцен­ка Секс­та, как сто­рон­ни­ка рес­пуб­ли­ки так­же гре­шит неточ­но­стью. Пом­пея — млад­ше­го сле­ду­ет счи­тать ско­рее одним из пред­теч прин­ци­па­та, чем «послед­ней надеж­дой рес­пуб­ли­кан­цев». Про­де­лан­ный в насто­я­щей рабо­те ана­лиз пока­зы­ва­ет, что Секст Пом­пей не стре­мил­ся к реаль­но­му вос­ста­нов­ле­нию рес­пуб­ли­ки, но к авто­ри­тар­ной вла­сти над рим­ским государ­ст­вом или, по край­ней мере, к уча­стию в разде­ле такой вла­сти.

С уче­том этой точ­ки зре­ния инте­рес­но про­ве­сти срав­не­ние Секс­та Пом­пея и его непри­ми­ри­мо­го про­тив­ни­ка Окта­ви­а­на, впо­след­ст­вии под име­нем Авгу­ста став­ше­го пер­вым прин­цеп­сом и созда­те­лем прин­ци­па­та как тако­во­го. Тща­тель­ный ана­лиз поз­во­ля­ет прий­ти к уди­ви­тель­но­му выво­ду: Секст и Окта­виан в сво­ей дея­тель­но­сти исполь­зо­ва­ли совер­шен­но оди­на­ко­вые мето­ды и, что логич­но пред­по­ло­жить, стре­ми­лись к оди­на­ко­вым целям.

Оба были сыно­вья­ми зна­ме­ни­тых поли­ти­ков, играв­ших при жиз­ни важ­ней­шую роль в рим­ской рес­пуб­ли­ке⁵. Остав­шись после их гибе­ли еще совсем моло­ды­ми, толь­ко при­сту­пая к поли­ти­че­ской дея­тель­но­сти, для под­твер­жде­ния сво­их при­тя­за­ний на власть в Риме они исполь­зо­ва­ли свое про­ис­хож­де­ние, тре­буя поло­жен­но­го «наслед­ства». Как Секст, так и Окта­виан, начи­ная борь­бу за власть, опи­ра­лись на сто­рон­ни­ков отца. Секст Пом­пей исполь­зо­вал свое имя для при­вле­че­ния пом­пе­ян­цев, остав­ших­ся в живых после мно­го­чис­лен­ных пора­же­ний, нане­сен­ных Цеза­рем, а так­же отцов­ских кли­ен­тов, играв­ших важ­ную роль в про­вин­ци­ях. Окта­виан при­звал к себе на помощь вете­ра­нов отца, выдви­нув лозунг «мести убий­цам Цеза­ря» и про­ся защи­ты для его сына⁶.

Вер­ность отцов­ским прин­ци­пам не все­гда соблюда­лась на деле, но неукос­ни­тель­но про­воз­гла­ша­лась. Окта­виан насто­ял на при­чис­ле­нии отца к сон­му богов и пред­став­лял­ся как «сын боже­ст­вен­но­го Юлия». Секст Пом­пей глав­ным прин­ци­пом сво­ей поли­ти­ки объ­явил pie­tas по отно­ше­нию к отцу и его поли­ти­ке⁷. Секст даже при­нял cog­no­men «Pius» — «Бла­го­че­сти­вый». Подоб­ный cog­no­men в рес­пуб­ли­кан­ское вре­мя имел Кв. Цеци­лий Метелл, кон­сул 80 г. за то, что после изгна­ния отца он добил­ся его воз­вра­ще­ния⁸. Pie­tas Секс­та и Окта­ви­а­на по отно­ше­нию к отцам под­чер­ки­ва­ет­ся на чека­нен­ных ими моне­тах, где их титул неиз­беж­но допол­ня­ет­ся ссыл­кой на связь с вели­ким отцом: Pius fi­lius и Di­vi fi­lius⁹.

Общим для Секс­та Пом­пея и Окта­ви­а­на была и куль­ти­ви­ру­е­мая ими «бого­из­бран­ность». Окта­виан назы­вал себя «любим­цем Апол­ло­на». Связь с этим боже­ст­вом вся­че­ски под­чер­ки­ва­лась. Окта­виан вос­ста­нав­ли­вал и стро­ил новые хра­мы Апол­ло­на, изо­бра­же­ния бога чека­ни­лись на моне­тах с чер­та­ми его «любим­ца»¹⁰. Апол­ло­ну даже при­пи­сы­ва­лось уча­стие в Актий­ской бит­ве¹¹.

Подоб­но Окта­виа­ну, Секст Пом­пей так­же назы­вал себя «любим­цем» и даже «сыном» бога — Неп­ту­на. Изо­бра­же­ния бога и его атри­бу­тов встре­ча­ют­ся прак­ти­че­ски на всех моне­тах Секс­та, а на неко­то­рых он даже назы­ва­ет­ся Nep­tu­ni fi­lius¹².

Связь куль­та Неп­ту­на с рес­пуб­ли­кан­ски­ми цен­но­стя­ми, про­сле­жи­вае­мая рядом совре­мен­ных авто­ров¹³, так­же объ­яс­ни­ма. Ни Секст Пом­пей, ни Окта­виан, в отли­чие, напри­мер, от Цеза­ря и М. Анто­ния, не стре­ми­лись к откры­то­му раз­ры­ву с рес­пуб­ли­кан­ским про­шлым Рима и выстав­ля­ли себя защит­ни­ка­ми рес­пуб­ли­ки. Окта­виан, уста­но­вив уже еди­но­лич­ную власть, про­па­ган­ди­ро­вал свою роль в «вос­ста­нов­ле­нии рес­пуб­ли­ки»¹⁴. «Защит­ни­ком рес­пуб­ли­ки» назы­вал себя и Секст Пом­пей, при­чем, для про­па­ган­ды сво­его рес­пуб­ли­ка­низ­ма он актив­но исполь­зо­вал имя отца, боров­ше­го­ся про­тив Цеза­ря. Сле­ду­ет отме­тить, что в пери­од про­ти­во­сто­я­ния Окта­ви­а­на и Секс­та послед­ний более успеш­но исполь­зо­вал в идео­ло­ги­че­ской войне «рес­пуб­ли­кан­ские одеж­ды». Рим­ское обще­ство счи­та­ло его «послед­ним рес­пуб­ли­кан­цем», защи­щаю­щим сво­бо­ду от пося­га­тельств тира­нов — три­ум­ви­ров, и это мне­ние сохра­ни­лось и в совре­мен­ной исто­рио­гра­фии¹⁵. Имен­но этим объ­яс­ня­ет­ся то, что лагерь Секс­та счи­та­ли убе­жи­щем рес­пуб­ли­кан­цы, раз­би­тые в дру­гих местах — сто­рон­ни­ки Бру­та и Кас­сия в 42 г. до н. э. и Л. Анто­ния в 40 г. до н. э.

И Секст Пом­пей, и Окта­виан исполь­зо­ва­ли для при­да­ния закон­но­го харак­те­ра сво­ей вла­сти рес­пуб­ли­кан­ские маги­ст­ра­ту­ры и пра­ва, пожа­ло­ван­ные сена­том и наро­дом Рима. Окта­виан осу­ществлял свою власть в каче­стве три­ум­ви­ра для упо­рядо­чи­ва­ния рес­пуб­ли­ки (Tri­um­vir de rei pub­li­cae con­sti­tuen­dae) — экс­тра­ор­ди­нар­ной маги­ст­ра­ту­ры, пожа­ло­ван­ной народ­ным собра­ни­ем. Секст Пом­пей исполь­зо­вал так­же экс­тра­ор­ди­нар­ные пра­ва пре­фек­та флота и мор­ских бере­гов (prae­fec­tus clas­sis et orae ma­ri­ti­mae), кото­рые полу­чил по реше­нию сена­та. Объ­ем пол­но­мо­чий, свой­ст­вен­ный экс­тра­ор­ди­нар­ным маги­ст­ра­ту­рам, боль­ше под­хо­дил для осу­щест­вле­ния вла­сти в новых усло­ви­ях¹⁶, но для при­да­ния боль­шей леги­тим­но­сти исполь­зо­ва­лись и рес­пуб­ли­кан­ские маги­ст­ра­ту­ры. Окта­виан в ходе граж­дан­ских войн был кон­су­лом три­жды. Секст Пом­пей, избран­ный кон­су­лом, вклю­чил упо­ми­на­ние об этом в свой офи­ци­аль­ный титул¹⁷.

Рес­пуб­ли­кан­ские цен­но­сти исполь­зо­ва­лись Секс­том Пом­пе­ем и Окта­виа­ном и в нагляд­ной про­па­ган­де, неред­ко при­ни­мав­шей у них сход­ные фор­мы. Пока­за­тель­но исполь­зо­ва­ние обо­и­ми в сво­ей аги­та­ции моти­вов дубо­во­го вен­ка. Co­ro­na ci­vi­ca, укра­шен­ная дубо­вы­ми листья­ми, явля­лась награ­дой для рим­ля­ни­на, спас­ше­го от смер­ти граж­да­ни­на. В эпо­ху граж­дан­ских войн пол­ко­вод­цы раз­ных пар­тий пре­тен­до­ва­ли на дубо­вый венок за спа­се­ние граж­дан от опас­но­стей меж­до­усо­биц. Его изо­бра­же­ния при­сут­ст­ву­ют на моне­тах М. Бру­та, как и Секс­та Пом­пея, что, воз­мож­но, отра­жа­ло роль послед­не­го в спа­се­нии проскри­би­ро­ван­ных¹⁸. Окта­виан Август, уже добив­шись еди­но­вла­стия, полу­чил от Сена­та пра­во изо­бра­жать дубо­вый венок над две­ря­ми сво­его дома, как спа­си­тель Рима от ужа­сов меж­до­усоб­ных войн¹⁹. Соче­та­ние моти­вов спа­се­ния сограж­дан со стрем­ле­ни­ем к еди­но­лич­ной вла­сти явля­ет­ся, таким обра­зом, еще одной общей чер­той в идео­ло­ги­че­ском обес­пе­че­нии поли­ти­ки у Секс­та Пом­пея и Окта­ви­а­на.

Пока­за­тель­но и исполь­зо­ва­ние обо­и­ми титу­ла «Импе­ра­тор». В отли­чие от пол­ко­вод­цев рес­пуб­ли­ки, при­ни­мав­ших этот титул по реше­нию сол­дат после победы и сла­гав­ших его после празд­но­ва­ния три­ум­фа, Секст Пом­пей и Окта­виан носи­ли его посто­ян­но. Окта­виан, полу­чив титул «по наслед­ству» от отца исполь­зо­вал его в каче­стве лич­но­го име­ни — prae­no­men²⁰. Секст, про­воз­гла­шен­ный импе­ра­то­ром два­жды, так­же вклю­чил этот титул в свое имя, име­ну­ясь MAG(nus) PIUS IMP(era­tor) ITER(um)²¹.

Непре­рыв­ность исполь­зо­ва­ния титу­ла im­pe­ra­tor и повтор­ные награж­де­ния им свой­ст­вен­ны эпо­хе прин­ци­па­та, а не рес­пуб­ли­ки. В пер­вые века нашей эры прин­цеп­сы неиз­мен­но вклю­ча­ли его в свою офи­ци­аль­ную титу­ла­ту­ру и исполь­зо­ва­ли любой повод для уве­ли­че­ния в ней коли­че­ства импе­ра­тор­ских титу­лов²².

Новой, свой­ст­вен­ной прин­ци­па­ту, но никак не рес­пуб­ли­ке, была соци­аль­ная поли­ти­ка Секс­та Пом­пея и Окта­ви­а­на. В отли­чие от преды­ду­ще­го пери­о­да, когда про­ис­хож­де­ние игра­ло важ­ную роль при заня­тии долж­но­стей, оба поли­ти­ка совер­шен­но не учи­ты­ва­ют его при созда­нии «коман­ды». Опре­де­ля­ю­щим фак­то­ром здесь явля­ет­ся лишь про­фес­сио­наль­ная при­год­ность и пре­дан­ность. Сре­ди бли­жай­ших сорат­ни­ков и Секс­та, и Окта­ви­а­на мы почти не видим ари­сто­кра­тов. «Пер­вые скрип­ки» у Окта­ви­а­на игра­ют незнат­ные М. Вип­са­ний Агрип­па, Кв. Саль­види­ен Руф и Г. Меце­нат, у Пом­пея — воль­ноот­пу­щен­ни­ки Мено­дор и Мене­крат, незнат­ные рим­ляне Л. Пли­ний Руф и Тиси­ен Галл.

Ари­сто­кра­ты при­сут­ст­ву­ют сре­ди сто­рон­ни­ков обо­их поли­ти­ков, но если и зани­ма­ют руко­во­дя­щие долж­но­сти, то бла­го­да­ря лич­ным каче­ствам, а не про­ис­хож­де­нию. Тако­вы Гн. Доми­ций Каль­вин у Окта­ви­а­на и Л. Скри­бо­ний Либон у Секс­та Пом­пея.

Исполь­зо­ва­ние рабов в сво­их целях носит отлич­ный от рес­пуб­ли­кан­ско­го пери­о­да харак­те­ра. Если ран­нее рабы высту­па­ли на сто­роне граж­дан не защи­щая само­сто­я­тель­ные инте­ре­сы²³, теперь для их при­вле­че­ния на свою сто­ро­ну оба поли­ти­ка (Секст Пом­пей в боль­ших мас­шта­бах, Окта­виан в мень­ших) пошли на при­зна­ние инте­ре­сов рабов и ста­ра­лись учи­ты­вать их в сво­ей дея­тель­но­сти и воз­мож­но пол­нее удо­вле­тво­рять. Основ­ные стрем­ле­ния рабов к осво­бож­де­нию и полу­че­нию рим­ско­го граж­дан­ства удо­вле­тво­ря­лись в отно­ше­нии тех из них, кто актив­но борол­ся за инте­ре­сы сво­их лиде­ров²⁴. Отра­же­ни­ем новой поли­ти­ки по отно­ше­нию к рабам стал Путе­оль­ский дого­вор 39 г. до н. э., в кото­ром впер­вые в миро­вой исто­рии учи­ты­ва­лись инте­ре­сы рабов.

Новое отно­ше­ние к раба и воль­ноот­пу­щен­ни­кам нашло свое раз­ви­тие в эпо­ху прин­ци­па­та, когда они вхо­дят в импер­ское пра­ви­тель­ство, а при неко­то­рых импе­ра­то­рах (Клав­дий, Нерон и др.) игра­ют в нем веду­щие роли²⁵.

Имен­но сход­ство мето­дов и целей их дости­же­ния, по наше­му мне­нию, ста­ло при­чи­ной непри­ми­ри­мой борь­бы Окта­ви­а­на и Секс­та Пом­пея. В ходе нее шла речь не о путях раз­ви­тия Рим­ско­го государ­ства, а о том, кто воз­гла­вит наи­бо­лее пере­до­вое тече­ние. В пер­вом слу­чае, про­тив­ник мог быть поща­жен в слу­чае при­зна­ния прин­ци­пов победи­те­ля, как это про­изо­шло после Филипп со мно­ги­ми рес­пуб­ли­кан­ца­ми, кото­рые пере­шли на сто­ро­ну Окта­ви­а­на, и вид­ней­шим из них — М. Вале­ри­ем Мес­сал­лой Кор­ви­ном²⁶. Во вто­ром слу­чае, речь мог­ла идти толь­ко о физи­че­ском устра­не­нии про­тив­ни­ка, и в этой войне уни­что­же­нии Секст был побеж­ден.

Впо­след­ст­вии, мно­гие мето­ды, исполь­зу­е­мые в годы граж­дан­ских войн Секс­том Пом­пе­ем и Окта­виа­ном послед­ний исполь­зо­вал при созда­нии ново­го государ­ст­вен­но­го устрой­ства — прин­ци­па­та, а его наслед­ни­ки при­вле­ка­ли этот опыт еще шире.

Исто­ри­че­ское зна­че­ние Секс­та Пом­пея заклю­ча­ет­ся в том, что сво­ей дея­тель­но­стью он спо­соб­ст­во­вал фор­ми­ро­ва­нию про­грес­сив­но­го для того вре­ме­ни государ­ст­вен­но­го строя и пере­хо­ду всей антич­ной циви­ли­за­ции на новую ста­дию — от поли­са к импе­рии.