А. Л. Смышляев

Август в представлении римских юристов
(предварительные итоги)*

В тени Мнемозины: коммеморативные практики в обществах прошлого. Сборник научных трудов / Под ред. А. Н. Маслова, А. В. Махлаюка. Нижний Новгород: Изд-во ННГУ им. Н. И. Лобачевского, 2015. С. 146—159.

с.146 Цель ста­тьи — выявить образ Авгу­ста в пред­став­ле­нии рим­ских юри­стов II — нача­ла III в. н. э. Рас­смот­рев упо­ми­на­ния Авгу­ста в дошед­ших до нас фраг­мен­тах из сочи­не­ний рим­ских юри­стов, автор при­хо­дит к выво­ду, что в пред­став­ле­нии юри­стов Август был иде­аль­ным пра­ви­те­лем, при­ме­ром для под­ра­жа­ния.

Клю­че­вые сло­ва: Август, юри­сты, рескрип­ты, образ иде­аль­но­го пра­ви­те­ля.

Хоро­шо извест­но, что боль­шин­ство пре­ем­ни­ков, а так­же рим­ских и гре­че­ских писа­те­лей, исто­ри­ков и био­гра­фов счи­та­ли Авгу­ста не про­сто хоро­шим пра­ви­те­лем, а образ­цом для под­ра­жа­ния, импе­ра­то­ром, кото­ро­му уда­ва­лось все, за что бы он не брал­ся. В этой ста­тье я хотел бы разо­брать­ся в том, каким пред­став­лял­ся Август рим­ским клас­си­че­ским юри­стам, упо­ми­нав­шим его в сво­их сочи­не­ни­ях. Мож­но ли гово­рить о каком-либо осо­бом к нему отно­ше­нии, выде­ляв­шем его из чис­ла про­чих импе­ра­то­ров?

Зада­ча, на пер­вый взгляд, едва ли выпол­ни­мая. Ведь до нас дошло лишь несколь­ко упо­ми­на­ний Авгу­ста глав­ным обра­зом во фраг­мен­тах из Дигест Юсти­ни­а­на, а так­же из отдель­ных позд­не­ан­тич­ных сбор­ни­ков и из Инсти­ту­ций Юсти­ни­а­на, пред­став­ля­ю­щих собой в первую оче­редь ком­пи­ля­цию фраг­мен­тов из сочи­не­ний Гая (Insti­tu­tio­nes и Res cot­ti­dia­nae), а так­же Инсти­ту­ций Уль­пи­а­на, Фло­рен­ти­на и Мар­ци­а­на1.

У Дж. Гуа­лан­ди в сбор­ни­ке фраг­мен­тов из сочи­не­ний рим­ских клас­си­че­ских юри­стов, в кото­рых упо­ми­на­ют­ся рим­ские импе­ра­то­ры от Авгу­ста до Алек­сандра Севе­ра2 и кото­рый явля­ет­ся базой это­го иссле­до­ва­ния, при­во­дит­ся 19 фраг­мен­тов со ссыл­ка­ми на Авгу­ста. Мне уда­лось доба­вить к ним еще два (D. 1. 15. 1 и 3; Ulp. Reg. XX. 10)3. Если учесть, что все­го в этом сбор­ни­ке 1269 фраг­мен­тов (т. е. на каж­до­го из 24 импе­ра­то­ров в с.147 сред­нем при­хо­дит­ся око­ло 53 фраг­мен­тов), то может сло­жить­ся невер­ное впе­чат­ле­ние, что Август вооб­ще не при­вле­кал вни­ма­ния авто­ров рим­ских юриди­че­ских трак­та­тов.

Кро­ме того, рим­ские юри­сты, как пра­ви­ло, избе­га­ли пря­мой харак­те­ри­сти­ки самих импе­ра­то­ров или их реше­ний. Обыч­ное упо­ми­на­ние: «Ita di­vus Had­ria­nus rescrip­sit…» И лишь в ред­ких слу­ча­ях: «Ita op­ti­mus im­pe­ra­tor Had­ria­nus rescrip­sit». У Гуа­лан­ди мож­но отыс­кать лишь несколь­ко десят­ков при­ме­ров такой харак­те­ри­сти­ки. При­чем слу­чай­но так полу­чи­лось или нет, но в сохра­нив­ших­ся фраг­мен­тах с упо­ми­на­ни­ем Авгу­ста тако­го рода пря­мая харак­те­ри­сти­ка отсут­ст­ву­ет. Не уди­ви­тель­но поэто­му, что хотя Август и не оби­жен вни­ма­ни­ем совре­мен­ных иссле­до­ва­те­лей, по теме этой ста­тьи, насколь­ко мне извест­но, у меня нет ни одно­го пред­ше­ст­вен­ни­ка.

Преж­де все­го сто­ит разо­брать­ся в том, так ли уж мало­чис­лен­ны дошед­шие до нас фраг­мен­ты с упо­ми­на­ни­ем Авгу­ста. Для это­го сле­ду­ет рас­смот­реть ука­зан­ную циф­ру в соот­вет­ст­ву­ю­щем кон­тек­сте. Даже при бег­лом взгляде на таб­ли­цу в При­ло­же­нии 1 обра­ща­ет на себя вни­ма­ние рез­кая грань, про­хо­дя­щая при­мер­но на рубе­же I и II вв. н. э. Если на долю каж­до­го импе­ра­то­ра I в. н. э. при­хо­дит­ся, как пра­ви­ло, лишь несколь­ко фраг­мен­тов4, то Тра­ян упо­ми­на­ет­ся уже в 44, а Адри­ан — в 196, т. е. чис­ло фраг­мен­тов с его упо­ми­на­ни­ем почти в два раза пре­вы­ша­ет те, в кото­рых упо­ми­на­лись все его пред­ше­ст­вен­ни­ки. Фраг­мен­ты с упо­ми­на­ни­ем Анто­ни­на Пия (268) и Мар­ка Авре­лия (260) еще более мно­го­чис­лен­ны, а рекорд­ное чис­ло упо­ми­на­ний (353) при­хо­дит­ся на долю Сеп­ти­мия Севе­ра.

Чтобы понять, откуда взя­лись эти циф­ры, сле­ду­ет учесть, что в эпо­ху Ран­ней импе­рии самым мас­со­вым жан­ром импе­ра­тор­ско­го правотвор­че­ства были рескрип­ты5 — отве­ты пра­ви­те­лей в фор­ме отдель­но­го пись­ма или запи­си (sub­scrip­tio) под тек­стом про­ше­ния на вопро­сы и прось­бы как отдель­ных лиц, так и целых сооб­ществ6. Со вре­ме­нем неко­то­рые из этих отве­тов мог­ли при­об­ре­сти обя­за­тель­ную силу для всех ана­ло­гич­ных слу­ча­ев, при­чем не толь­ко в пери­од прав­ле­ния издав­ше­го их импе­ра­то­ра. Ина­че гово­ря, они ста­но­ви­лись нор­ма­ми пра­ва.

Имен­но в свя­зи со сво­и­ми рескрип­та­ми тот или иной импе­ра­тор чаще все­го упо­ми­на­ет­ся в дошед­ших до нас фраг­мен­тах7. Име­ю­щие более общий харак­тер импе­ра­тор­ские эдик­ты, ман­даты, а так­же издан­ные по ини­ци­а­ти­ве с.148 отдель­ных пра­ви­те­лей зако­ны и сена­тус­кон­суль­ты в эпо­ху Ран­ней импе­рии встре­ча­ют­ся ред­ко, что свя­за­но, как пока­зал Ф. Мил­лар, с самим харак­те­ром ран­не­им­пер­ской государ­ст­вен­но­сти8. К тому же чаще все­го они отно­си­лись не к част­но­му, а к пуб­лич­но­му пра­ву, кото­рое нахо­ди­лось на пери­фе­рии инте­ре­сов рим­ских клас­си­че­ских юри­стов9.

Одна­ко импе­ра­тор­ские рескрип­ты (так же как и импе­ра­тор­ские con­sti­tu­tio­nes в целом) ста­ли счи­тать нор­ма­ми пра­ва дале­ко не сра­зу. И в I в., и в нача­ле II в. как у импе­ра­то­ров, так и у самих юри­стов суще­ст­во­ва­ли раз­но­гла­сия в отно­ше­нии того, мож­но ли издан­ный по кон­крет­но­му пово­ду рескрипт рас­смат­ри­вать как общую нор­му, обя­за­тель­ную для всех10. Как отме­тил Дж. Гуа­лан­ди, вплоть до эпо­хи Анто­ни­на Пия юри­сты ред­ко ссы­ла­ют­ся на импе­ра­тор­ские поста­нов­ле­ния (con­sti­tu­tio­nes) и толь­ко с это­го вре­ме­ни они ста­ли ссы­лать­ся на них гораздо чаще, при­чем к рескрип­там они обра­ща­лись неиз­ме­ри­мо чаще, чем ко всем осталь­ным поста­нов­ле­ни­ям, вме­сте взя­тым11. Когда же про­изо­шел пере­лом в этом отно­ше­нии, юри­сты пред­по­чи­та­ли ссы­лать­ся на доступ­ные им рескрип­ты совре­мен­ных импе­ра­то­ров или их бли­жай­ших пред­ше­ст­вен­ни­ков. Так, напри­мер, Сеп­ти­мий Север чаще все­го фигу­ри­ру­ет в дошед­ших до нас фраг­мен­тах, посколь­ку в Диге­стах Юсти­ни­а­на, глав­ном сбор­ни­ке этих фраг­мен­тов, осо­бен­но хоро­шо пред­став­ле­ны севе­ров­ские юри­сты — Уль­пи­ан, Павел и Папи­ни­ан12. Юри­стов и импе­ра­то­ров I в. н. э. в эпо­ху Анто­ни­нов и Севе­ров при­чис­ля­ли к древним (ve­te­res). Если их рескрип­ты и сохра­ни­лись к тому вре­ме­ни в архи­вах, то най­ти их там при отсут­ст­вии какой-либо систе­мы ката­ло­ги­за­ции было крайне слож­но13. Имен­но поэто­му все импе­ра­то­ры I в. н. э. в дошед­ших до нас фраг­мен­тах клас­си­че­ских юри­стов упо­ми­на­ют­ся столь ред­ко.

Вме­сте с тем сле­ду­ет отме­тить, что они упо­ми­на­ют­ся не оди­на­ко­во ред­ко. Так из 12 импе­ра­то­ров I в. н. э. чет­ве­ро ни разу не фигу­ри­ру­ют в с.149 дошед­ших до нас фраг­мен­тах. Это — Кали­гу­ла, Галь­ба, Отон и Вител­лий. За исклю­че­ни­ем Кали­гу­лы, все они пра­ви­ли счи­та­ные меся­цы, и мож­но было бы объ­яс­нить отсут­ст­вие упо­ми­на­ний о них имен­но этим. Но такое объ­яс­не­ние пред­став­ля­ет­ся мало­ве­ро­ят­ным, если при­влечь соот­вет­ст­ву­ю­щие дан­ные об импе­ра­то­рах II и III вв. н. э. Из них ни разу не упо­мя­ну­ты Дидий Юли­ан, Мак­рин и Гелио­га­бал. Пер­вые двое так­же были импе­ра­то­ра­ми-одно­днев­ка­ми, осо­бен­но Дидий Юли­ан, все­го два меся­ца про­дер­жав­ший­ся у вла­сти. Одна­ко его пред­ше­ст­вен­ник импе­ра­тор Пер­ти­накс, пра­вив­ший все­го три меся­ца, упо­ми­на­ет­ся в пяти сохра­нив­ших­ся фраг­мен­тах.

Види­мо, глав­ной при­чи­ной «забве­ния» семи рим­ских импе­ра­то­ров была не столь­ко крат­ко­сроч­ность, сколь­ко оди­оз­ность их прав­ле­ния: все они, за исклю­че­ни­ем Галь­бы14, фигу­ри­ру­ют в исто­ри­че­ской тра­ди­ции в каче­стве «пло­хих импе­ра­то­ров». Оче­вид­но, эти импе­ра­то­ры гораздо реже упо­ми­на­лись юри­ста­ми, чем «хоро­шие»15. Сле­до­ва­тель­но, частота сохра­нив­ших­ся упо­ми­на­ний юри­ста­ми того или ино­го импе­ра­то­ра I в. н. э. свя­за­на не толь­ко со сро­ком его прав­ле­ния, но и с его репу­та­ци­ей у потом­ства, или, ина­че гово­ря, с его auc­to­ri­tas16.

Таким обра­зом, если чис­ло сохра­нив­ших­ся упо­ми­на­ний Авгу­ста срав­нить с сопо­ста­ви­мы­ми циф­ра­ми, отно­ся­щи­ми­ся к импе­ра­то­рам I в. н. э., то ста­но­вит­ся совер­шен­но ясно, что он отнюдь не обде­лен вни­ма­ни­ем анто­ни­нов­ских и севе­ров­ских юри­стов. На 41 год его прав­ле­ния при­хо­дит­ся 21 упо­ми­на­ние, т. е. ров­но столь­ко же, сколь­ко при­хо­дит­ся на 54 года прав­ле­ния импе­ра­то­ров из дина­стии Юли­ев-Клав­ди­ев. В сред­нем на каж­до­го импе­ра­то­ра I в. н. э. при­хо­дит­ся 5 упо­ми­на­ний, а на Авгу­ста — 21.

Впро­чем, эти циф­ры не столь одно­знач­ны. Ведь на 13 лет прав­ле­ния Клав­дия при­хо­дит­ся 14 сохра­нив­ших­ся упо­ми­на­ний, на пол­то­ра года прав­ле­ния Тита — 3, а на такие же пол­то­ра года прав­ле­ния Нер­вы — целых пять. На этом фоне 21 сохра­нив­ше­е­ся упо­ми­на­ние на 41 год прав­ле­ния Авгу­ста выглядит не слиш­ком вну­ши­тель­но. Оче­вид­но, чтобы разо­брать­ся в том, каким было отно­ше­ние юри­стов эпо­хи Анто­ни­нов и Севе­ров к Авгу­сту, надо с.150 при­нять в рас­чет не толь­ко частоту, но и содер­жа­ние дошед­ших до нас упо­ми­на­ний.

Преж­де все­го сто­ит обра­тить вни­ма­ние на то, в свя­зи с чем ссы­ла­ют­ся на Авгу­ста юри­сты в дошед­ших до нас фраг­мен­тах17. В боль­шин­стве слу­ча­ев, под­даю­щих­ся иден­ти­фи­ка­ции, они ссы­ла­ют­ся на издан­ные Авгу­стом поста­нов­ле­ния (con­sti­tu­tio­nes), в чис­ле кото­рых мож­но выде­лить эдик­ты18 и декрет19. Име­ют­ся ссыл­ки и на зако­ны, при­ня­тые по ини­ци­а­ти­ве Авгу­ста20. Здесь труд­но най­ти раз­ни­цу со ссыл­ка­ми на дру­гих импе­ра­то­ров. Одна­ко в двух слу­ча­ях эта раз­ни­ца доста­точ­но замет­на: 1) Эми­лий Макр при­во­дит цита­ту из «Настав­ле­ния Авгу­ста» (Dis­cip­li­na Augus­ti) (D. 49. 16. 12. 1)21 и 2) Доми­ций Уль­пи­ан ссы­ла­ет­ся на мему­а­ры Авгу­ста «De vi­ta sua» (D. 48. 24. 1)22. На каж­дом из этих слу­ча­ев сле­ду­ет оста­но­вить­ся осо­бо.

1) «Обя­зан­но­сти коман­дую­ще­го вой­ском заклю­ча­ют­ся не толь­ко в уста­нов­ле­нии дис­ци­пли­ны, но и в ее соблюде­нии. (1) Как писал Патерн, тот, кто пом­нит, что он коман­ду­ет воору­жен­ны­ми сила­ми, дол­жен, как мож­но более ску­по, пре­до­став­лять отпус­ка, не поз­во­лять уво­дить за пре­де­лы про­вин­ции воин­ских лоша­дей, не посы­лать вои­нов на част­ные работы, на рыб­ную лов­лю или охоту. Ведь в “Настав­ле­нии Авгу­ста” уста­нов­ле­но сле­дую­щее: “Хотя мне извест­но, что нет ниче­го неумест­но­го в исполь­зо­ва­нии вои­нов на ремес­лен­ных работах, тем не менее я опа­са­юсь, что в слу­чае, если я поз­во­лю сде­лать что-нибудь для моей или тво­ей надоб­но­сти, в этом деле не будет соблюде­на мера, кото­рую я счел бы для себя допу­сти­мой”23» (D. 49. 16. 12 pr. —1, Ma­cer 1 de re mi­li­ta­ri).

В этом фраг­мен­те, содер­жа­щем двой­ную цита­ту, севе­ров­ский юрист Эми­лий Макр24 цити­ру­ет жив­ше­го при Мар­ке Авре­лии юри­ста и пол­ко­во­д­ца Тарру­ти­е­на Патер­на25, кото­рый в свою оче­редь ссы­ла­ет­ся на «Настав­ле­ние с.151 Авгу­ста» (Dis­cip­li­na Augus­ti). По мне­нию А. Ной­ма­на, это сочи­не­ние пред­став­ля­ло собой дис­ци­пли­нар­ный устав, вхо­див­ший в напи­сан­ное Авгу­стом руко­вод­ство для вои­нов, кото­рым мог поль­зо­вать­ся Веге­ций Ренат (Ve­get. I. 8; 27)26. По мне­нию Э. Аль­бер­ти­ни, Август не оста­вил после себя ника­ко­го руко­вод­ства для вои­нов, а Тарру­ти­ен Патерн цити­ру­ет пись­мо Авгу­ста к Тибе­рию, кото­рое он нашел в архи­ве, когда был ab epis­tu­lis Мар­ка Авре­лия и кото­рое он име­ну­ет настав­ле­ни­ем Авгу­ста27.

Как мне пред­став­ля­ет­ся, Э. Аль­бер­ти­ни убеди­тель­но дока­зал, что не было ника­ко­го руко­вод­ства для вои­нов, напи­сан­но­го Авгу­стом, но он никак не объ­яс­нил, поче­му Патерн назы­вал цити­ру­е­мое им пись­мо Авгу­ста не пись­мом, поста­нов­ле­ни­ем (con­sti­tu­tio) или рескрип­том, а настав­ле­ни­ем. В рим­ской юриди­че­ской лите­ра­ту­ре (так же как и в нею­риди­че­ской) подоб­ное сло­во­употреб­ле­ние ни разу не встре­ча­ет­ся. Воз­мож­но, «Настав­ле­ние Авгу­ста (Dis­cip­li­na Augus­ti)» пред­став­ля­ло собой сбор­ник выдер­жек и при­ме­ров из писем Авгу­ста, име­ю­щих отно­ше­ние к воен­ной служ­бе и воин­ской дис­ци­плине. Ско­рее все­го, он был состав­лен уже после смер­ти Авгу­ста28.

У Мак­ра идет речь о борь­бе с нару­ше­ни­я­ми пра­ви­ла, запре­щаю­ще­го без край­ней необ­хо­ди­мо­сти отвле­кать вои­нов от испол­не­ния их непо­сред­ст­вен­ных обя­зан­но­стей29. Как сле­ду­ет из дан­но­го фраг­мен­та, эти нару­ше­ния неред­ко были свя­за­ны с исполь­зо­ва­ни­ем труда рядо­вых вои­нов их коман­ди­ра­ми для соб­ст­вен­ных нужд. В соот­вет­ст­вии с рим­ски­ми тра­ди­ци­я­ми Макр глав­ную роль в борь­бе с этим злом отво­дит лич­но­му при­ме­ру пол­ко­во­д­ца30. При этом он опи­ра­ет­ся на авто­ри­тет Авгу­ста, кото­рый в цити­ру­е­мом пись­ме при­зы­ва­ет воздей­ст­во­вать на под­чи­нен­ных соб­ст­вен­ным при­ме­ром, ука­зы­вая при этом, что ни себе само­му, ни сво­е­му бли­жай­ше­му сорат­ни­ку он ниче­го подоб­но­го не поз­во­ля­ет31.

с.152 Све­то­ний, харак­те­ри­зуя Авгу­ста как стро­го­го рев­ни­те­ля воин­ской дис­ци­пли­ны, отме­ча­ет, что «даже сво­им лега­там он доз­во­лял свида­ния с жена­ми толь­ко в зим­нее вре­мя, да и то с боль­шой неохотой»32. В изо­бра­же­нии Све­то­ния, Август дей­ст­ву­ет здесь соглас­но прин­ци­пу, позд­нее сфор­му­ли­ро­ван­но­му Мак­ром: вое­на­чаль­ни­ки долж­ны не толь­ко уста­нав­ли­вать дис­ци­пли­ну, но и сами ее соблюдать. Све­то­ний, одна­ко, ниче­го не гово­рит здесь о вос­пи­та­нии Авгу­стом под­чи­нен­ных вое­на­чаль­ни­ков лич­ным при­ме­ром. Как извест­но, Август, отправ­ля­ясь в про­вин­ции, неред­ко брал с собой Ливию (Tac. Ann. III. 34. 12). Так что в этом отно­ше­нии ему оста­ва­лось дей­ст­во­вать толь­ко с помо­щью запре­тов и настав­ле­ний (per prae­cep­ta).

Таким обра­зом, дан­ный фраг­мент поз­во­ля­ет прий­ти к заклю­че­нию, что Тарру­ти­ен Патерн и Эми­лий Макр виде­ли в Авгу­сте образ­цо­во­го вое­на­чаль­ни­ка, укреп­ля­ю­ще­го воен­ную дис­ци­пли­ну не толь­ко нака­за­ни­я­ми, но соб­ст­вен­ным при­ме­ром, а так­же при­ме­ром сво­их бли­жай­ших сорат­ни­ков. То, что про­ти­во­ре­чи­ло ими­джу иде­аль­но­го вое­на­чаль­ни­ка, оче­вид­но, не при­вле­ка­ло их вни­ма­ния.

В отно­ше­нии к армии и к воен­ной служ­бе у Авгу­ста мож­но най­ти нема­ло обще­го с Адри­а­ном. Тот так­же был стро­гим блю­сти­те­лем воин­ской дис­ци­пли­ны33, дей­ст­вуя при этом не толь­ко при­ка­за­ми и запре­та­ми, но и соб­ст­вен­ным при­ме­ром (Dio Cass. LXIX. 9. 3—4; SHA. Hadr. 10. 2 и 4; 11. 2). Он, так же как и Август, был авто­ром настав­ле­ний, вклю­чен­ных в импе­ра­тор­ские рескрип­ты и ука­зы (Ve­get. I. 8; 27)34. После смер­ти Адри­а­на был издан сбор­ник его пра­во­вых реше­ний и писем (Di­vi Had­ria­ni sen­ten­tiae et epis­tu­lae)35. Одна­ко о том, как Адри­ан соб­ст­вен­ным при­ме­ром под­дер­жи­вал воен­ную дис­ци­пли­ну, не сохра­ни­лось ни одно­го упо­ми­на­ния в дошед­ших до нас фраг­мен­тах.

2) «Не сле­ду­ет отка­зы­вать кров­ным род­ст­вен­ни­кам при­го­во­рен­ных к смер­ти в выда­че их тел; и боже­ст­вен­ный Август в 10-й кни­ге (сочи­не­ния) “О сво­ей жиз­ни” так­же пишет, что он соблюдал этот (обы­чай). Но в наше вре­мя тела каз­нен­ных пре­да­ют­ся погре­бе­нию (род­ст­вен­ни­ка­ми) толь­ко в том с.153 слу­чае, если посту­пит прось­ба (с их сто­ро­ны) и будет полу­че­но раз­ре­ше­ние. Ино­гда это­го не раз­ре­ша­ют, осо­бен­но когда дело каса­ет­ся осуж­ден­ных за оскорб­ле­ние вели­чия. Мож­но про­сить так­же о выда­че тел тех, кто при­го­во­рен к сожже­нию на кост­ре, то есть, чтобы были пере­да­ны для похо­рон собран­ные кости и прах (сожжен­ных)36» (D. 48. 24. 1, Ul­pia­nus 9 de of­fi­cio pro­con­su­lis).

В этом фраг­мен­те Уль­пи­ан с импли­цит­но выра­жен­ным неодоб­ре­ни­ем акцен­ти­ру­ет вни­ма­ние чита­те­ля на про­ти­во­ре­чии меж­ду обще­при­ня­той соци­аль­ной нор­мой и совре­мен­ной пра­во­вой прак­ти­кой. Еще более явст­вен­но это про­ти­во­ре­чие выра­же­но в том титу­ле Дигест Юсти­ни­а­на37, к кото­ро­му отно­сит­ся этот фраг­мент. По мне­нию Пав­ла, «тела каз­нен­ных сле­ду­ет отда­вать для погре­бе­ния вся­ко­му, кто бы об этом не попро­сил38» (D. 48. 24. 3, Pau­lus 1 sen­ten­tia­rum)39. Мар­ци­ан же сооб­ща­ет: «Если кто-либо был сослан на ост­ров или выслан, нака­за­ние оста­ет­ся в силе даже после (его) смер­ти, и нель­зя оттуда пере­но­сить его (тело) в дру­гое место и хоро­нить, не спро­сив раз­ре­ше­ния прин­цеп­са, как весь­ма часто ука­зы­ва­ли в сво­их рескрип­тах Север и Анто­нин. И мно­гим про­си­те­лям они раз­ре­ши­ли имен­но это»40 (D. 48. 24. 2, Mar­cia­nus 2 pub­li­co­rum).

Таким обра­зом, севе­ров­ские юри­сты стре­ми­лись как мож­но более широ­ко трак­то­вать ста­рин­ный обы­чай, а импе­ра­то­ры их совре­мен­ни­ки — как мож­но более узко. В этой ситу­а­ции Уль­пи­ан при­зы­ва­ет себе на помощь Авгу­ста как непре­ре­кае­мый авто­ри­тет.

Как извест­но, в Древ­нем Риме одной из глав­ных обя­зан­но­стей, кото­рой не мог пре­не­бречь порядоч­ный чело­век41, счи­та­лись похо­ро­ны близ­ко­го род­ст­вен­ни­ка, а вла­сти долж­ны были ока­зы­вать им содей­ст­вие42. с.154 Пре­пят­ст­во­вать это­му озна­ча­ло нару­шать прин­цип чело­веч­но­сти (hu­ma­ni­tas), играв­ший важ­ную роль в клас­си­че­ском рим­ском пра­ве43.

При оцен­ке импе­ра­то­ра одним из важ­ных кри­те­ри­ев было его отно­ше­ние к телам погиб­ших или каз­нен­ных вра­гов. Так, напри­мер, Дион Кас­сий, рас­ска­зав о том, что Сеп­ти­мий Север после гибе­ли сво­его сопер­ни­ка Кло­дия Аль­би­на при­ка­зал отру­бить его голо­ву и послать в Рим, при­шел к выво­ду, что у него не было ни одно­го каче­ства, при­су­ще­го хоро­ше­му само­держ­цу (Dio Cass. LXXVI. 7. 3—4).

Сло­ва Авгу­ста, кото­рые цити­ру­ет Уль­пи­ан, свя­за­ны с собы­ти­я­ми, про­изо­шед­ши­ми после бит­вы при Акции и захва­та Егип­та44. По свиде­тель­ству Дио­на Кас­сия, Окта­виан после само­убий­ства Анто­ния и Клео­пат­ры рас­по­рядил­ся похо­ро­нить их вме­сте в той гроб­ни­це, кото­рую они сами выбра­ли (Dio Cass. LI. 15. 1). Итак, дей­ст­вия Окта­ви­а­на, опи­сан­ные в 10-й кни­ге мему­а­ров, под­твер­жда­ли его сло­ва и фор­ми­ро­ва­ли в созна­нии чита­те­лей образ хоро­ше­го пра­ви­те­ля.

Одна­ко в био­гра­фии Окта­ви­а­на мож­но най­ти при­ме­ры совсем ино­го рода. Так, напри­мер, после бит­вы при Филип­пах тело Бру­та было обез­глав­ле­но, а голо­ва высла­на в Рим, чтобы ее бро­сить к ногам ста­туи Цеза­ря (Suet. Aug. 13. 1; Dio Cass. XLVII. 49. 2). По свиде­тель­ству Све­то­ния, «когда кто-то уни­жен­но про­сил не лишать его тело погре­бе­ния, он, гово­рят, отве­тил: “Об этом поза­ботят­ся пти­цы!”»45 (Suet. Aug. 13. 2. Пер. М. Л. Гас­па­ро­ва). Веро­ят­но, Август в мему­а­рах спе­ци­аль­но упо­мя­нул о сво­ем соблюде­нии древ­не­го обы­чая, чтобы отве­сти обви­не­ния в жесто­ко­сти, свя­зан­ные с подоб­но­го рода дела­ми и сло­ва­ми46.

Таким обра­зом, Уль­пи­ан, упо­ми­ная Авгу­ста как обра­зец для под­ра­жа­ния совре­мен­ным импе­ра­то­рам, не при­ни­ма­ет во вни­ма­ние те фак­ты, кото­рые про­ти­во­ре­чи­ли сло­жив­ше­му­ся в пред­став­ле­нии боль­шин­ства рим­лян иде­аль­но­му обра­зу.

Сле­ду­ет отме­тить, что, кро­ме Авгу­ста, оста­ви­ли после себя мему­а­ры так­же Тибе­рий, Клав­дий, Тра­ян, Адри­ан и Сеп­ти­мий Север47, но об этих сочи­не­ни­ях в дошед­ших до нас фраг­мен­тах ни один из юри­стов не упо­ми­на­ет. Конеч­но, это мож­но объ­яс­нить чистой слу­чай­но­стью, но все-таки с.155 стран­но, что на два десят­ка упо­ми­на­ний Авгу­ста при­хо­дит­ся два уни­каль­ных, а на две сот­ни упо­ми­на­ний Адри­а­на, кото­ро­го тоже мож­но было избрать в каче­стве образ­ца, — ни одно­го. Види­мо, юри­сты эпо­хи Анто­ни­нов и Севе­ров, выби­рая в каче­стве при­ме­ра для под­ра­жа­ния иде­аль­но­го импе­ра­то­ра, сде­ла­ли выбор не в поль­зу Адри­а­на, а в поль­зу Авгу­ста.

Итак, даже на осно­ва­нии немно­гих дошед­ших до нас фраг­мен­тов мож­но пред­по­ло­жить, что у клас­си­че­ских юри­стов было осо­бое отно­ше­ние к Авгу­сту. Исполь­зуя в сво­их целях уже сло­жив­ший­ся образ иде­аль­но­го импе­ра­то­ра, кото­рый слу­жил бы при­ме­ром для сво­их пре­ем­ни­ков, они ссы­ла­лись на тако­го рода сочи­не­ния, кото­рые боль­ше нико­гда не при­вле­ка­лись при упо­ми­на­нии дру­гих импе­ра­то­ров. В сбор­ни­ке сво­их настав­ле­ний и в сво­их вос­по­ми­на­ни­ях Август пред­ста­ет в обра­зе иде­аль­но­го пра­ви­те­ля, кото­рый соб­ст­вен­ным при­ме­ром демон­стри­ру­ет, каким дол­жен быть импе­ра­тор. При этом юри­сты либо не зна­ли, либо (что более веро­ят­но) созна­тель­но игно­ри­ро­ва­ли48 те дея­ния и поступ­ки Авгу­ста, кото­рые не впи­сы­ва­лись в этот иде­ал. Впро­чем, в этом отно­ше­нии они не отли­ча­лись от боль­шин­ства сво­их совре­мен­ни­ков.

Разу­ме­ет­ся, с пол­ной уве­рен­но­стью такой вывод мож­но сде­лать толь­ко после тща­тель­но­го ана­ли­за и дру­гих упо­ми­на­ний Авгу­ста юри­ста­ми. Но это вряд ли воз­мож­но в рам­ках одной неболь­шой ста­тьи.

Лите­ра­ту­ра

Дож­дев Д. В. 1996: Рим­ское част­ное пра­во. М.

Махла­юк А. В. 2013: Рим­ский пол­ко­во­дец в бою: обра­зы, дис­кур­сы и праг­ма­ти­ка воен­но­го лидер­ства (I) // Вест­ник Ниже­го­род­ско­го уни­вер­си­те­та им. Н. И. Лоба­чев­ско­го. 6 (1), 253—265.

Махла­юк А. В. 2013а: Рим­ский пол­ко­во­дец в бою: обра­зы, дис­кур­сы и праг­ма­ти­ка воен­но­го лидер­ства (II) // Вест­ник Ниже­го­род­ско­го уни­вер­си­те­та им. Н. И. Лоба­чев­ско­го. 4 (3), 27—38.

Пере­тер­ский И. С. 1956: Диге­сты Юсти­ни­а­на. М.

Смыш­ля­ев А. Л. 1991: Рим­ская импе­ра­тор­ская власть эпо­хи прин­ци­па­та в совре­мен­ной зару­беж­ной исто­рио­гра­фии (ана­ли­ти­че­ский обзор) // РЖ ИНИОН АН СССР. Акту­аль­ные про­бле­мы пра­во­веде­ния. 5, 67—78.

с.156 Al­ber­ti­ni E. 1940: Ad­den­dum aux frag­ments des lettres d’Augus­te // REA. 42, 379—381.

Bringmann K, Wie­gandt D. (Hg.). 2008: Augus­tus. Schrif­ten, Re­den und Aussprü­che. Darmstadt.

Campbell J. B. 1984: The Em­pe­ror and the Ro­man Ar­my 31 BC—AD 235. Ox­ford.

Gua­lan­di G. 1963: Le­gis­la­tio­ne im­pe­ria­le e giu­rispru­den­za. Vol. I—II. Mi­la­no.

Har­ries J. 2004: Law and Em­pi­re in La­te An­ti­qui­ty. Cambrid­ge.

Heid S. 2007: The Ro­man­ness of Ro­man Chris­tia­ni­ty // A Com­pa­nion to Ro­man Re­li­gion / J. Rüp­ke (ed.). Sin­ga­po­re, 406—426.

Jolowicz H. F., Ni­co­las B. 1972: His­to­ri­cal Intro­duc­tion to the Stu­dy of Ro­man Law. Cambrid­ge.

Kotz-Dobrz W., von 1916: Insti­tu­tio­nes // RE. Bd. IX, 1566—1587.

Kun­kel W. 1952: Her­kunft und so­zia­le Stel­lung der rö­mi­schen Juris­ten. Wei­mar.

Ky­le D. G. 1998: Spec­tac­les of Death in An­cient Ro­me. Lon­don.

Lewis R. G. 1993: Im­pe­rial Auto­bio­gra­phy, Augus­tus to Had­rian // ANRW. II. 34, 629—706.

Mil­lar F. 1977: The Em­pe­ror in the Ro­man World (31BC—AD 337). Lon­don.

Neu­mann A. 1933: Das Mi­li­tär­handbuch des Kai­ser Augus­tus // Klio. 26, 360—362.

Ro­bin­son O. F. 1997: The Sour­ces of Ro­man Law. Prob­lems and Methods for An­cient His­to­rians. Lon­don and New York.

Schulz F. 1936: Prin­cip­les of Ro­man Law. Ox­ford.

Schulz F. 1946: His­to­ry of Ro­man Le­gal Scien­ce. Ox­ford.

Sirks A. J. B. 2001: Ma­king a Re­quest to the Em­pe­ror: Rescripts in the Ro­man Em­pi­re // Ad­mi­nistra­tion, Pro­so­po­gra­phy and Ap­pointment Po­li­cies in the Ro­man Em­pi­re. Pro­cee­dings of the First Workshop of the In­ter­na­tio­nal Network Im­pact of Em­pi­re (Ro­man Em­pi­re, 27 B. C. — A. D. 406). Lei­den, June 28 — July 1, 2000 / L. de Blois (ed.). Amster­dam, 121—135.

Van Hooff A. J. L. 1990: From Auto­tha­na­sia to Sui­ci­de. Lon­don — New York.

Wil­liams W. 1974: The Li­bel­lus Pro­ce­du­re and the Se­ve­ran Pa­py­ri // JRS. 64, 86—103.

Wil­liams W. 1980: The Pub­li­ca­tion of Im­pe­rial Sub­scripts // ZPE. 40, 283—294.

с.157

ПРИЛОЖЕНИЯ


При­ло­же­ние 1

Ссыл­ки на импе­ра­то­ров в сочи­не­ни­ях рим­ских юри­стов

1. Август (27 до н. э. — 14 н. э.) — 21 (рескрип­ты — 0)

2. Тибе­рий (14—37) — 3 (рескрип­ты — 1)

3. Кали­гу­ла (37—41) — 0

4. Клав­дий (41—54) — 14 (рескрип­ты — 1)

5. Нерон (54—68) — 4 (рескрип­ты — 0)

6. Галь­ба (68—69) — 0

7. Отон (69) — 0

8. Вител­лий (69) — 0

9. Вес­па­си­ан (69—79) — 6 (рескрип­ты — 1)

10. Тит (79—81) — 3 (рескрип­ты — 0)

11. Доми­ци­ан (81—96) — 4 (рескрип­ты — 1)

12. Нер­ва (96—98) — 5 (рескрип­ты — 0)

13. Тра­ян (98—117) — 44 (рескрип­ты — 19)

14. Адри­ан (117—138) — 196 (рескрип­ты — 125)

15. Анто­нин Пий (138—161) — 268 (рескрип­ты — 228)

16. Марк Авре­лий (161—180) — 260 (рескрип­ты — 169)

17. Ком­мод (180—192) — 7 (рескрип­ты — 3)

18. Пер­ти­накс (193) — 5 (рескрип­ты — 3)

19. Дидий Юли­ан (193) — 0

20. Сеп­ти­мий Север (193—211) — 353 (рескрип­ты — 231)

21. Кара­кал­ла (211—217) — 72 (рескрип­ты — 50)

22. Мак­рин (217—218) — 0

23. Гелио­га­бал (218—222) — 0

24. Север Алек­сандр (222—235) — 4 (рескрип­ты — 4)

с.158

При­ло­же­ние 2

Ссыл­ки рим­ских юри­стов на Авгу­ста

1. Frag. De iure fis­ci 8 — “Edic­tum di­vi Augus­ti”

2. Ulp. Reg. XX. 10 — “Sed di­vus Augus­tus <Mar­cus> con­sti­tuit”

3. Inst. 2. 12 pr. — “Ex auc­to­ri­ta­te di­vi Augus­ti”

4. Inst. 2. 23. 1 — “Di­vus Augus­tus… ius­sit”

5. Inst. 2. 25 pr. — “Di­vus Augus­tus vo­lun­ta­tem eius imples­set”

6. D. 1. 2. 2. 49 (Pom­po­nius l. sing enchri­dii) — “Di­vus Augus­tus… con­sti­tuit”

7. D. 1. 15. 1 è 3 (Pau­lus l. sing. de of­fi­cio prae­fec­ti vi­gi­lum) — “Di­vus Augus­tus ma­luit”

8. D. 1. 17. 1 — (Ul­pia­nus 15 ad edic­tum) “Le­ge sub Augus­to ei da­tum est”

9. D. 14. 2. 9 (Vo­lu­sius Mae­cia­nus ex le­ge Rho­dia) — “Idem etiam di­vus Augus­tus iudi­ca­vit”

10. D. 16. 1. 2 pr. (Ul­pia­nus 29 ad edic­tum) — “Et pri­mo qui­dem tem­po­ri­bus di­vi Augus­ti mox dein­de Clau­dii edic­tis eorum erat in­ter­dic­tum”

11. D. 23. 2. 14. 4 (Pau­lus 35 ad edic­tum) — “Augus­tus in­terpre­ta­tus est”

12. D. 28. 2. 26 (Pau­lus 3 sen­ten­tia­rum) — “Edic­to di­vi Augus­ti”

13. D. 40. 1. 14. 1(Pau­lus 16 ad Plau­tium) — “Ex le­ge Augus­ti”

14. D. 40. 2. 21 (Mo­des­ti­nus 1 pan­dec­ta­rum) — “Ex con­sti­tu­tio­ne di­vi Augus­ti”

15. D. 40. 12. 23. 2 (Pau­lus 50 ad edic­tum) — “Augus­tus di­xit”

16. D. 48. 5. 1 (Ul­pia­nus 1 de adul­te­riis) — “Haec lex la­ta est di­vo Augus­to”

17. D. 48. 18. 1 pr. (Ul­pia­nus 8 de of­fi­cio pro­con­su­lis) — “Et di­vus Augus­tus con­sti­tuit”

18. D. 48. 18. 8 pr. (Pau­lus 2 de adul­te­ris) — “Edic­tum di­vi Augus­ti”

19. D. 48. 24. 1 (Ul­pia­nus 9 de of­fi­cio pro­con­su­lis) — “Etiam di­vus Augus­tus lib­ro de­ci­mo de vi­ta sua scri­bit”

20. D. 49. 16. 12. 1 (Ma­cer 1 de re mi­li­ta­ri) — “Tam in dis­cip­li­na Augus­ti ita ca­ve­tur”

21. D. 50. 15. 1 (Ul­pia­nus 1 de cen­si­bus) — “Be­ri­ten­sis co­lo­nia… Augus­ti be­ne­fi­ciis gra­tio­sa”

с.159

Augus­tus in the View of Ro­man Jurists (Ini­tial Re­sults)

Ale­xan­der L. Smyshliaev

The aim of the ar­tic­le is to iden­ti­fy the ima­ge of Augus­tus in the view of Ro­man jurists (2nd and 3d cen­tu­ries AD). Af­ter re­viewing the re­fe­ren­ces of Augus­tus in the ex­tant frag­ments from the wri­tings of the Ro­man jurists, the author co­mes to the conclu­sion that in the view of Ro­man jurists Augus­tus was an ideal ru­ler, the example to fol­low.

Keywords: Augus­tus, jurists, rescripts, the ima­ge of the ideal ru­ler

ПРИМЕЧАНИЯ


  • * Я хотел бы выра­зить искрен­нюю бла­го­дар­ность О. Люби­мо­вой и С. Таривер­ди­е­вой за их цен­ные заме­ча­ния и сове­ты при под­готов­ке этой ста­тьи.
  • 1Kotz-Dobrz 1916, 1578 ff.; Schulz 1946, 304 f.; Пере­тер­ский 1956, 34.
  • 2Gua­lan­di 1963 I.
  • 3См.: При­ло­же­ние 2. (С. 158).
  • 4На 12 импе­ра­то­ров I в. н. э. при­хо­дит­ся 60 фраг­мен­тов, а на осталь­ных 12 — 1209 фраг­мен­тов.
  • 5Дож­дев 1996, 115.
  • 6Schulz 1946, 152 f.; Wil­liams 1974, 86 ff.; Wil­liams 1980, 283 ff.; Sirks 2001, 122 ff.; Har­ries 2004, 25 ff.
  • 7Gua­lan­di 1963 II, 20. См.: При­ло­же­ние 1.
  • 8Mil­lar 1977, pas­sim. О кон­цеп­ции Ф. Мил­ла­ра см.: Смыш­ля­ев 1991а.
  • 9Ro­bin­son 1997, 34 f. Клас­си­че­ская харак­те­ри­сти­ка рим­ских юри­стов и их твор­че­ства содер­жит­ся в моно­гра­фии: Schulz 1946.
  • 10Jolowicz, Nicho­las 1972, 365 ff., 372 f.
  • 11Gua­lan­di 1963 II, 15 sg., 20, 159. Ср.: Ro­bin­son 1997, 36 f.
  • 12Пере­тер­ский 1956, 64. Как отме­тил Дж. Гуа­лан­ди, севе­ров­ские юри­сты осо­бен­но часто обра­ща­лись к импе­ра­тор­ским поста­нов­ле­ни­ям (Gua­lan­di 1963 II, 18).
  • 13Имен­но поэто­му име­ет­ся все­го 5 пря­мых упо­ми­на­ний рескрип­тов импе­ра­то­ров I в. н. э., кото­рые при­хо­дят­ся на 60 дошед­ших до нас фраг­мен­тов, а на 44 фраг­мен­та, в кото­рых фигу­ри­ру­ет Тра­ян, при­хо­дит­ся 19 таких упо­ми­на­ний. В после­дую­щем доля таких упо­ми­на­ний ста­но­вит­ся еще выше. Так, напри­мер, на 72 фраг­мен­та, отно­ся­щих­ся к Кара­кал­ле, при­хо­дит­ся 50 таких упо­ми­на­ний. См.: При­ло­же­ние 1.
  • 14Галь­ба высту­па­ет в тра­ди­ции не как импе­ра­тор-тиран, а как импе­ра­тор-неудач­ник, дока­зав­ший сво­им недол­гим прав­ле­ни­ем, что он не был рож­ден, чтобы пра­вить.
  • 15При­ме­ром дис­кри­ми­на­ции юри­ста­ми «пло­хих импе­ра­то­ров» явля­ет­ся Доми­ци­ан. На 15 лет его прав­ле­ния при­хо­дит­ся четы­ре фраг­мен­та с его упо­ми­на­ни­ем, а на три года прав­ле­ния его пред­ше­ст­вен­ни­ка и его пре­ем­ни­ка при­хо­дит­ся 8 таких фраг­мен­тов.
  • 16Как отме­тил Дж. Гуа­лан­ди: «Нор­ма­тив­ная власть импе­ра­то­ра в осно­ве и сущ­но­сти сво­ей при­пи­сы­ва­лась auc­to­ri­tas prin­ci­pis и внешне про­яв­ля­лась в изда­нии импе­ра­тор­ских кон­сти­ту­ций» (Gua­lan­di 1963 II, 167; ср.: Sirks 2001, 129).
  • 17См. при­ло­же­ние 2.
  • 18При­ло­же­ние 2, № 1, 10, 12, 17, 18.
  • 19При­ло­же­ние 2, № 9.
  • 20При­ло­же­ние 2, № 8, 13, 16.
  • 21При­ло­же­ние 2, № 20.
  • 22При­ло­же­ние 2, № 19.
  • 23Of­fi­cium re­gen­tis exer­ci­tum non tan­tum in dan­da, sed etiam in ob­ser­van­da dis­cip­li­na con­sti­tit. (1) Pa­ter­nus quo­que scrip­sit de­be­re eum, qui se me­mi­ne­rit ar­ma­to praees­se, par­cis­si­me com­mea­tum da­re, equ­um mi­li­ta­rem extra pro­vin­ciam du­ci non per­mit­te­re, ad opus pri­va­tum pis­ca­tum ve­na­tum mi­li­tem non mit­te­re. nam in dis­cip­li­na Augus­ti ita ca­ve­tur: “et­si scio fab­ri­li­bus ope­ri­bus exer­ce­ri mi­li­tes non es­se alie­num, ve­reor ta­men, si quic­quam per­mi­se­ro, quod in usum meum aut tuum fiat, ne mo­dus in ea re non ad­hi­bea­tur, qui mi­hi sit to­le­ran­dus”.
  • 24О нем см. Kun­kel 1952, 256 f.
  • 25О нем см.: Kun­kel 1952, 219 ff.
  • 26Neu­mann 1933, 360—362.
  • 27Al­ber­ti­ni 1940, 380 suiv.; Bringmann 2008, 283.
  • 28По свиде­тель­ству Све­то­ния, Август делал из сочи­не­ний гре­че­ских и латин­ских писа­те­лей дослов­ные выпис­ки, содер­жав­шие полез­ные сове­ты и при­ме­ры, а затем рас­сы­лал их сво­им близ­ким и долж­ност­ным лицам (Suet. Aug. 89. 2). Но о том, что импе­ра­тор делал выпис­ки из соб­ст­вен­ных писем, Све­то­ний ни еди­ным сло­вом не упо­ми­на­ет.
  • 29…Quan­tum fie­ri po­test, cu­ran­dum ne mi­li­tes a sig­nis ab­sint (Тра­ян в пись­ме к Пли­нию [Plin. Ep. X. 22; ср.: X. 20]).
  • 30Lon­gum iter est per prae­cep­ta, bre­ve et ef­fi­cax per exempla (Sen. Ep. VI. 5). О роли лич­но­го при­ме­ра рим­ских импе­ра­то­ров и пол­ко­вод­цев в их отно­ше­ни­ях с арми­ей см.: Campbell 1984, 32 ff., 46 ff., 56 ff.; Махла­юк 2013 и 2013а.
  • 31Само­огра­ни­че­ние, демон­стри­ру­е­мое Авгу­стом в сво­ем пись­ме, пред­став­ля­ет­ся несколь­ко сомни­тель­ным, посколь­ку у него, в отли­чие от три­бу­нов и цен­ту­ри­о­нов, не было необ­хо­ди­мо­сти исполь­зо­вать труд вои­нов для лич­ных нужд.
  • 32Dis­cip­li­nam se­ve­ris­si­me re­xit: ne le­ga­to­rum qui­dem cui­quam, ni­si gra­va­te hi­ber­nis­que de­mum men­si­bus, per­mi­sit uxo­rem in­ter­vi­se­re (Suet. Aug. 24. 1. Пер. М. Л. Гас­па­ро­ва). Об Авгу­сте как о блю­сти­те­ле воин­ской дис­ци­пли­ны см. Campbell 1984, 304.
  • 33Автор био­гра­фии Адри­а­на в SHA срав­ни­ва­ет его в этом отно­ше­нии с Авгу­стом: … Ip­se post Cae­sa­rem Oc­ta­via­num la­ban­tem dis­cip­li­nam in­cu­ria su­pe­rio­rum prin­ci­pum re­ti­nuit… (SHA. Hadr. 10. 3). Об Адри­ане как блю­сти­те­ле воин­ской дис­ци­пли­ны см.: Campbell 1984, 47 f.
  • 34Neu­mann 1933, 360—362; Contra: Al­ber­ti­ni 1940, 380.
  • 35Schulz 1946, 153.
  • 36Cor­po­ra eorum qui ca­pi­te dam­nan­tur cog­na­tis ip­so­rum ne­gan­da non sunt: et id se ob­ser­vas­se etiam di­vus Augus­tus lib­ro de­ci­mo de vi­ta sua scri­bit. ho­die autem eorum, in quos ani­mad­ver­ti­tur, cor­po­ra non ali­ter se­pe­liun­tur, quam si fue­rit pe­ti­tum et per­mis­sum, et non­num­quam non per­mit­ti­tur, ma­xi­me maies­ta­tis cau­sa dam­na­to­rum. eorum quo­que cor­po­ra, qui exu­ren­di dam­nan­tur, pe­ti pos­sunt, sci­li­cet ut os­sa et ci­ne­res col­lec­ta se­pul­tu­rae tra­di pos­sint.
  • 37«De ca­da­ve­ri­bus pu­ni­to­rum» (D. 48. 24).
  • 38Оче­вид­но, в том слу­чае, если у них не ока­жет­ся кров­ных род­ст­вен­ни­ков.
  • 39Cor­po­ra ani­mad­ver­so­rum qui­bus­li­bet pe­ten­ti­bus ad se­pul­tu­ra dan­da sunt.
  • 40Si quis in in­su­lam de­por­ta­tus vel re­le­ga­tus fue­rit, poe­na etiam post mor­tem ma­net, nec li­cet eum in­de transfer­re aliu­bi et se­pe­li­re in­con­sul­to prin­ci­pe: ut sae­pis­si­me Se­ve­rus et An­to­ni­nus rescrip­se­runt et mul­tis pe­ten­ti­bus hoc ip­sum in­dul­se­runt.
  • 41Van Hooff 1990, 163; Ky­le 1998, 129; Heid 2007, 408.
  • 42Намест­ник про­вин­ции обя­зан был следить, чтобы никто не созда­вал помех людям, желаю­щим похо­ро­нить умер­ше­го (D. 11. 7. 38, Ul­pia­nus 9 de om­ni­bus tri­bu­na­li­bus).
  • 43Schulz 1936, 189 ff.; Schulz 1946, 297.
  • 44Bringman 2008, 210 f.
  • 45Ut qui­dem uni suppli­ci­ter se­pul­tu­ram pre­can­ti res­pon­dis­se di­ci­tur, iam is­tam vo­luc­rum fo­re po­tes­ta­tem.
  • 46По свиде­тель­ству Дио­на Кас­сия, вер­нув­шись в Рим после победы над Кло­ди­ем Аль­би­ном, Сеп­ти­мий Север про­из­нес в сена­те речь, вос­хва­ляв­шую стро­гость и жесто­кость Сул­лы, Мария и Авгу­ста (Dio Cass. LXXVI. 8. 1).
  • 47Об этих мему­а­рах см.: Lewis 1993, 69
  • 48Труд­но пове­рить, что Сеп­ти­мию Севе­ру были извест­ны при­ме­ры стро­го­сти и жесто­ко­сти Авгу­ста, а работав­шим в его кан­це­ля­рии юри­стам не были. Види­мо, и импе­ра­тор, и его юри­сты песто­ва­ли тот образ Авгу­ста (Окта­ви­а­на), кото­рый был им бли­же.
  • ИСТОРИЯ ДРЕВНЕГО РИМА
    1407695018 1407695020 1407695021 1463085224 1463085239 1463169240