Легенда о близнецах Ромуле и Реме.
Историко-литературное исследование.

с.50

1. Допол­ни­тель­ные тол­ко­ва­ния, вне­сен­ные рим­ля­на­ми в леген­ду Фабия-Диок­ла и имев­шие целью не столь­ко изме­нить ее, сколь­ко усо­вер­шен­ст­во­вать, с тече­ни­ем вре­ме­ни нако­пи­лись в таком коли­че­стве, что ока­за­лось воз­мож­ным соста­вить из них осо­бый вари­ант фабу­лы Фабия, сооб­щае­мый Дио­ни­си­ем (1, 84). Неиз­вест­ный автор это­го вари­ан­та¹ имел в виду, с устра­не­ни­ем все­го чудес­но­го, с.51 сде­лать исто­рию близ­не­цов воз­мож­но более прав­до­по­доб­ною. Дети Силь­вии, по ука­за­ни­ям деда Нуми­то­ра, тай­ком были заме­не­ны дру­ги­ми дву­мя детьми, кото­рые и были пред­став­ле­ны Аму­лию и умерщ­вле­ны. Сохра­нив таким обра­зом жизнь вну­кам, Нуми­тор отда­ет их на вос­пи­та­ние Фаусту­лу, про­ис­хо­див­ше­му от Еван­дро­вых арка­дян на Пала­ции и состо­яв­ше­му блю­сти­те­лем тамош­них цар­ских паст­бищ. При­ня­тие Фаусту­лом вну­ков Нуми­то­ра состо­я­лось бла­го­да­ря посред­ни­че­ству Фау­сти­на, бра­та Фаусту­ла, началь­ни­ка пас­ту­хов Нуми­то­ра на сосед­ней Авен­тин­ской горе². Детей кор­ми­ла жена Фаусту­ла, кото­рой пас­ту­хи дали клич­ку Lu­pa вслед­ст­вие ее воль­но­го обра­за жиз­ни. А так как lu­pa зна­чит так­же «вол­чи­ца», то отсюда воз­ник рас­сказ о том, что дети были вскорм­ле­ны вол­чи­цей. Как толь­ко дети были отстав­ле­ны от груди, Фаустул отпра­вил их к сво­им зна­ко­мым в Габии, где они и полу­чи­ли гре­че­ское обра­зо­ва­ние (Ἑλ­λά­δα παι­δείαν), изу­чая гра­моту, музы­ку и воен­ное искус­ство гре­ков³. Когда они вырос­ли, они вер­ну­лись к сво­е­му при­ем­но­му отцу Фаусту­лу, и тут-то нача­лись у них спо­ры с пас­ту­ха­ми Нуми­то­ра, и при­том с ведо­ма послед­не­го, для того, чтобы он имел воз­мож­ность потре­бо­вать у Аму­лия выда­чи Фаусту­ла и его питом­цев как бы для нака­за­ния. Царь, одна­ко, желая откло­нить от себя ответ­ст­вен­ность, сам назна­чил суд над теми, кого обви­нял Нуми­тор. Когда к это­му суду собра­лось очень мно­го пас­ту­хов, Нуми­тор, объ­явив бра­тьям всю исти­ну о их про­ис­хож­де­нии, уго­во­рил их вос­поль­зо­вать­ся слу­ча­ем и, став во гла­ве пас­ту­хов, про­из­вел напа­де­ние на Аму­лия. Как вид­но, этот вари­ант не что иное, как про­за­и­че­ская пере­ра­бот­ка поэ­ти­че­ской леген­ды Фабия-Диок­ла, резуль­тат сухо­го исто­ри­циз­ма; но все-таки суще­ст­вен­ные части леген­ды сохра­не­ны.

2. В отли­чие от это­го вари­ан­та неиз­вест­но­го авто­ра, Плу­тарх⁴ сооб­ща­ет вер­сию, состав­лен­ную неким Про­ма­фи­о­ном, авто­ром с.52 исто­рии Ита­лии⁵, в кото­рой корен­ным, хотя и не ори­ги­наль­ным, обра­зом пере­де­ла­ны обсто­я­тель­ства рож­де­ния близ­не­цов. В доме жесто­ко­го царя Алба­лон­ги, по име­ни Ταρχἑτιος⁶ про­изо­шло чудес­ное явле­ние: на оча­ге в тече­ние несколь­ких дней пока­зы­вал­ся какой-то таин­ст­вен­ный фал­лус⁷. Тар­хе­ций послал в Этру­рию к ора­ку­лу Тифии (Τη­θύς)⁸ и полу­чил оттуда ответ, что у него долж­ны родить­ся зна­ме­ни­тые вну­ки, если дочь царя соеди­нит­ся с фал­лу­сом оча­га. Но та, вме­сто себя, посла­ла рабы­ню. Тар­хе­ций, узнав об этом, силь­но раз­гне­вал­ся и заклю­чил обе­их в тем­ни­цу, наме­ре­ва­ясь каз­нить их. Одна­ко Веста во сне при­ка­за­ла ему выдать их замуж, при­ка­зав им пред­ва­ри­тель­но выткать ткань. Когда они при­ня­лись за работу, то Тар­хе­ций при­ка­зы­вал ночью тай­ком рас­пус­кать то, что они сотка­ли днем⁹. Когда же рабы­ня роди­ла близ­не­цов, Тар­хе­ций при­ка­зал како­му-то Тера­цию (Τε­ράτιος) бро­сить детей на бере­гу реки. Но яви­лась вол­чи­ца и кор­ми­ла их, а рав­но и раз­лич­ные пти­цы при­но­си­ли им пищу. Пас­тух, заме­тив­ший это, взял детей к себе. Когда близ­не­цы вырос­ли, они про­из­ве­ли напа­де­ние на Тар­хе­ция и уби­ли его.

3. Меж­ду тем как у Про­ма­фи­о­на, по край­ней мере, обсто­я­тель­ства спа­се­ния мла­ден­цев тес­но при­мы­ка­ют к леген­де Фабия-Диок­ла, в дру­гой вер­сии, так­же сооб­щае­мой Плу­тар­хом¹⁰, изме­не­на вся исто­рия близ­не­цов в сле­дую­щем виде: Ромул и Ром были дети Энея и Декси­феи, доче­ри Форван­та. Отец их, отправ­ля­ясь в Ита­лию, взял их с собой. Но кораб­ли Энея погиб­ли в вышед­шей из бере­гов реке, за исклю­че­ни­ем того кораб­ля, на кото­ром еха­ли Ромул и Ром. То место, где они при­ста­ли бла­го­по­луч­но, назы­ва­ет­ся Ρώ­μη. — Един­ст­вен­ной точ­кой сопри­кос­но­ве­ния это­го вари­ан­та с леген­дой Фабия-Диок­ла и, вме­сте с тем, осно­ва­ни­ем воз­ник­но­ве­ния это­го вари­ан­та явля­ет­ся дво­я­кое зна­че­ние сло­ва σκά­φη (σκά­φος), кото­рое в леген­де Диок­ла озна­ча­ет «коры­то», а в дан­ном вари­ан­те — «корабль». Мы име­ем, сле­до­ва­тель­но, дело с тол­ко­ва­ни­ем, с.53 парал­лель­ным с пере­тол­ко­ва­ни­ем вол­чи­цы в жену Фаусту­ла на осно­ва­нии двой­но­го зна­че­ния сло­ва lu­pa. Вме­сте с тем ясно, что вари­ант, осно­ван­ный на сло­ве σκά­φη, при­над­ле­жит како­му-либо гре­че­ско­му авто­ру.

4. Все осталь­ные тол­ки гре­че­ских авто­ров о про­ис­хож­де­нии Рому­ла и Рома (или чаще все­го одно­го лишь Рома) не име­ют ника­ко­го отно­ше­ния к леген­де Диок­ла, огра­ни­чи­ва­ясь к тому же по боль­шей части толь­ко ука­за­ни­ем имен роди­те­лей осно­ва­те­ля Рима¹¹.