История рабства в античном мире

Том I
Рабство в Греции

Глава пятая

ИСПОЛЬЗОВАНИЕ РАБОВ

с.77

Рабы для труда и рабы для удо­воль­ст­вия, нахо­див­ши­е­ся в рас­по­ря­же­нии про­стых граж­дан для их соб­ст­вен­ных нужд и чаще в целях спе­ку­ля­ции для нужд дру­гих, были ино­гда и соб­ст­вен­но­стью государ­ства. Солон купил жен­щин, чтобы осно­вать пуб­лич­ные дома в Афи­нах¹; и хра­мы, глав­ным обра­зом хра­мы Афро­ди­ты, в круп­ных тор­го­вых цен­трах ино­гда име­ли рабов подоб­но­го рода под свя­щен­ным име­нем «гиеро­ду­лы» (свя­щен­ные рабы­ни). Подоб­но баядер­кам совре­мен­ной Индии, они были посвя­ще­ны тому же куль­ту в Эрик­се, в Сици­лии и, — если не выхо­дить из пре­де­лов Гре­ции, — в Корин­фе². Бла­го­че­стие одних, чван­ство дру­гих нахо­ди­ло удо­воль­ст­вие при­хо­дить на помощь хра­мам, делая им при­но­ше­ния раба­ми; это обы­чай, кото­рый вос­хо­дил к геро­и­че­ским вре­ме­нам³, обы­чай, кото­рый под­твер­жда­ют мно­гие над­пи­си, най­ден­ные на сте­нах свя­ти­лищ; в кон­це кон­цов для рабов уста­но­ви­лось, как осо­бая фор­ма отпу­ще­ния на волю, «посвя­ще­ние богам», сво­его рода «воль­ная» под гаран­ти­ей бога⁴. Этот обы­чай рас­про­стра­нил­ся и на самые хра­мы и на их рабов. Ксе­но­фонт из Эфе­са, отправ­ля­ясь на олим­пий­ские игры, обе­щал Афро­ди­те сво­ей роди­ны в дар тол­пу деву­шек, если он вер­нет­ся победи­те­лем; и ода Пин­да­ра — памят­ник «веч­нее меди» (по сло­вам поэта) — про­слав­ля­ет выпол­не­ние им сво­его обе­та⁵. В этом хра­ме было собра­но более тыся­чи гетер, кото­рых и муж­чи­ны и жен­щи­ны обык­но­вен­но посвя­ща­ли таким обра­зом богине: они спо­соб­ст­во­ва­ли, по сло­вам Стра­бо­на, при­ли­ву ино­стран­цев и тем уве­ли­чи­ва­ли богат­ство с.78 горо­да, так как мно­гие из ино­стран­цев там окон­ча­тель­но разо­ря­лись⁶. Рав­ным обра­зом и в Корин­фе гете­ры поль­зо­ва­лись сво­его рода обще­ст­вен­ным ува­же­ни­ем. У них были свои соб­ст­вен­ные празд­ни­ки⁷, и в важ­ных слу­ча­ях древ­ний обы­чай дове­рял им заботу при­но­сить богине обе­ты за государ­ство⁸. Храм в Эрик­се, сопер­ник хра­ма в Корин­фе, во вре­ме­на Дио­до­ра Сици­лий­ско­го про­цве­тал более чем когда бы то ни было. Нуж­но ска­зать, что он стал таким вслед­ст­вие бла­го­че­сти­вой щед­ро­сти рим­ских про­кон­су­лов и пре­то­ров, «кото­рые засы­па­ли его дара­ми и, сла­гая с себя всю гор­дость сво­его важ­но­го поло­же­ния, пре­да­ва­лись до само­заб­ве­ния играм и сно­ше­ни­ям с жен­щи­на­ми, не думая, — при­бав­ля­ет исто­рик, — что есть для них дру­гая воз­мож­ность сде­лать свое при­сут­ст­вие при­ят­ным для боже­ства»⁹. Но Стра­бон уже гово­рит об этом блес­ке как о дав­но исчез­нув­шем¹⁰. Неиз­вест­но, под вли­я­ни­ем каких обсто­я­тельств эти места мог­ли так быст­ро «очи­стить­ся» в прав­ле­ние Тибе­рия.

В свою оче­редь и горо­да име­ли сво­их свя­щен­ных рабов, кото­рые без сомне­ния выпол­ня­ли свои обя­зан­но­сти при жерт­во­при­но­ше­ни­ях и во вре­мя празд­неств¹¹. Чаще рабы выпол­ня­ли работы, свя­зан­ные с потреб­но­стя­ми город­ско­го бла­го­устрой­ства. На их обя­зан­но­сти лежа­ли обще­ст­вен­ные работы, и даже, по сло­вам Ари­сто­те­ля, им пору­ча­лись опре­де­лен­ные долж­но­сти, счи­таю­щи­е­ся чисто раб­ски­ми, тогда, когда государ­ство счи­та­ло себя доста­точ­но бога­тым, чтобы их опла­чи­вать¹². Отсюда опре­де­ле­ние государ­ст­вен­но­го раба: «посвя­щен­ный служ­бе при судах (вооб­ще при долж­ност­ных лицах) или обще­ст­вен­ным работам»¹³. В Эпидамне все дела­лось рука­ми государ­ст­вен­ных рабов, и афи­ня­нин Дио­фант хотел, как гово­рят, соеди­нить в этой кате­го­рии всех тех, кото­рые зани­ма­лись каким-либо ремеслом¹⁴. В Афи­нах сверх того было 1200 скиф­ских стрел­ков в каче­стве город­ской поли­ции¹⁵ и мно­го дру­гих город­ских рабов¹⁶, чис­ло кото­рых Ксе­но­фонт пред­ла­гал зна­чи­тель­но уве­ли­чить, чтобы пре­до­ста­вить государ­ству выго­ды от экс­плуа­та­ции руд­ни­ков¹⁷. Рабы част­ных лиц мог­ли со сво­ей сто­ро­ны содей­ст­во­вать сво­им трудом государ­ст­вен­ным инте­ре­сам, слу­жа во фло­те или в армии. Во фло­те их при­сут­ст­вие было явле­ни­ем обыч­ным. Они слу­жи­ли про­сты­ми мат­ро­са­ми за счет три­е­рар­хов, кото­рым над­ле­жа­ло забо­тить­ся о сна­ря­же­нии и под­дер­жа­нии кораб­лей¹⁸. В вой­ске мы их обыч­но нахо­дим как рабо­чих¹⁹ и лишь в виде исклю­че­ния как сол­дат, когда к это­му вынуж­да­ла опас­ность, угро­жав­шая государ­ству. Таких при­ме­ров мы нахо­дим мно­го, начи­ная с вели­кой эпо­хи пер­сид­ских войн вплоть до послед­них вре­мен Гре­ции, до тяж­ких дней ее борь­бы про­тив рим­лян. Тогда, так же как в дни Мара­фо­на²⁰, осво­бо­ди­ли рабов, чтобы заин­те­ре­со­вать их общим делом борь­бы за неза­ви­си­мость²¹. Но было уже слиш­ком позд­но, и победи­тель Мум­мий про­дал на одних и тех же аук­ци­о­нах хозя­ев, взя­тых в плен, и рабов, полу­чив­ших сво­бо­ду.

Как слу­чи­лось, что государ­ства были доведе­ны до необ­хо­ди­мо­сти дове­рить рабам заботу о сво­ей защи­те, давать им зна­ки с.79 отли­чия и вско­ре даро­вать пра­ва граж­дан­ства? Это было резуль­та­том того, что раб­ство рас­про­стра­ни­лось на весь жиз­нен­ный оби­ход, рабы ста­ли обслу­жи­вать семью, взя­ли на себя заботы о зем­леде­лии; в их руках ока­за­лись раз­лич­ные виды ремес­ла и искус­ства; рабы зани­ма­ли все низ­шие сту­пе­ни государ­ст­вен­ной служ­бы, вытес­няя граж­да­ни­на; и ничто уже не мог­ло бороть­ся про­тив этой рево­лю­ции, кото­рая в демо­кра­ти­че­ских рес­пуб­ли­ках дей­ст­ви­тель­но шла на сме­ну ста­ро­му государ­ст­вен­но­му строю. Чего боль­ше все­го здесь боя­лись — это чис­лен­но­го уве­ли­че­ния чле­нов общин. Зако­но­да­те­ли виде­ли в этом затруд­не­ние для сво­их стро­го уста­нов­лен­ных кон­сти­ту­ций, а граж­дане — умень­ше­ние при­ви­ле­гий, достаю­щих­ся на долю каж­до­го из них. Как раз при помо­щи рабов стре­ми­лись уве­ли­чить ресур­сы государ­ства; и, в про­ти­во­по­лож­ность мне­нию вели­ких поли­ти­ков и самых муд­рых фило­со­фов, рабов даже пред­по­чи­та­ли посе­лив­шим­ся в стране ино­стран­цам, так как они гаран­ти­ро­ва­ли, что исклю­чи­тель­но граж­дане будут поль­зо­вать­ся все­ми выго­да­ми от цве­ту­ще­го про­из­вод­ства и рас­ту­щей тор­гов­ли. Это было пло­хое пред­виде­ние буду­ще­го. Даже тем государ­ствам, кото­рые суме­ли удер­жать свое сво­бод­ное насе­ле­ние коли­че­ст­вен­но почти неиз­мен­ным, не уда­лось сохра­нить свою преж­нюю мощь, так как они не мог­ли защи­тить харак­те­ра обще­ст­вен­но­го строя от тех вли­я­ний, кото­рые стре­ми­лись его раз­ру­шить; и их рабы, даже еще более мно­го­чис­лен­ные, не мог­ли дать им нуж­ной допол­ни­тель­ной силы, так как не в сою­зе с раба­ми мож­но сопро­тив­лять­ся сво­бод­но­му наро­ду, каким в день борь­бы была Македо­ния, а впо­след­ст­вии — рим­ляне.