Мифы древней Греции

с.15

1. ПЕЛАСГИЧЕСКИЙ МИФ ТВОРЕНИЯ

a. Вна­ча­ле Эври­но­ма, боги­ня все­го суще­го, вос­ста­ла обна­жен­ной из Хао­са и обна­ру­жи­ла, что ей не на что опе­реть­ся. Поэто­му она отде­ли­ла небо от моря и нача­ла свой оди­но­кий танец над его вол­на­ми. В сво­ем тан­це она про­дви­га­лась к югу, и за ее спи­ной воз­ни­кал ветер, кото­рый ей пока­зал­ся вполне при­год­ным, чтобы начать тво­ре­ние. Обер­нув­шись, она пой­ма­ла этот север­ный ветер, сжа­ла его в сво­их ладо­нях — и перед ее гла­за­ми пред­стал вели­кий змей Офи­он. Чтобы согреть­ся, Эври­но­ма пля­са­ла все неисто­вей, пока не про­буди­лось в Офи­оне жела­ние, и он обвил ее боже­ст­вен­ные чрес­ла, чтобы обла­дать ею. Вот поче­му север­ный ветер, кото­рый так­же зовет­ся Боре­ем, опло­до­тво­ря­ет: вот поче­му кобы­лы, пово­ра­чи­ва­ясь задом к это­му вет­ру, рож­да­ют жере­бят без помо­щи жереб­ца¹. Таким же спо­со­бом и Эври­но­ма зача­ла дитя.

b. Затем пре­вра­ти­лась она в голуб­ку, села, подоб­но насед­ке, на вол­ны и по про­ше­ст­вии поло­жен­но­го вре­ме­ни снес­ла Миро­вое яйцо. По ее прось­бе Офи­он обер­нул­ся семь раз вокруг это­го яйца и выси­жи­вал его до тех пор, пока оно не рас­ко­ло­лось надвое. И появи­лось из него все то, что толь­ко суще­ст­ву­ет на све­те: солн­це, луна, пла­не­ты, звезды, зем­ля и ее горы, реки, дере­вья, тра­вы и живые суще­ства.

c. Эври­но­ма и Офи­он обос­но­ва­лись на Олим­пе, но он обидел ее, объ­явив себя твор­цом Все­лен­ной. За это уда­ри­ла она его пят­кой по голо­ве, выби­ла ему все зубы и изгна­ла в мрач­ные под­зем­ные пеще­ры².

d. После это­го боги­ня созда­ла семь пла­нет­ных сил, поста­вив во гла­ве каж­дой тита­ниду и тита­на. Тейя и Гипе­ри­он вла­де­ли Солн­цем; Феба и Атлант — Луной; Дио­на и Крий — пла­не­той Марс; Мети­да и Кой — пла­не­той Мер­ку­рий; Феми­да и Эври­медонт — пла­не­той Юпи­тер; Тефия и Оке­ан — пла­не­той Вене­ра; Рея и Крон — пла­не­той Сатурн³. с.16 Но пер­вым чело­ве­ком стал Пеласг, пред­ок всех пеласгов; он вышел из зем­ли Арка­дии, а за ним при­шли дру­гие, кото­рых он научил делать хижи­ны и питать­ся желудя­ми, а так­же делать одеж­ды из сви­ных шкур, в кото­рых до сих пор еще ходят бед­ня­ки Эвбеи и Фокиды⁴.

* * *

1. В этой арха­ич­ной рели­ги­оз­ной систе­ме еще не было ни богов, ни жре­цов, а были уни­вер­саль­ные боги­ни и их жри­цы, при­чем жен­щи­ны явля­лись гла­вен­ст­ву­ю­щим полом, а муж­чи­ны — их запу­ган­ны­ми жерт­ва­ми. Отцов­ство не при­зна­ва­лось, при­чи­на­ми зача­тия счи­та­лись ветер, съе­ден­ные бобы или слу­чай­но про­гло­чен­ное насе­ко­мое; насле­до­ва­ние шло по мате­рин­ской линии, а змеи счи­та­лись вопло­ще­ни­ем умер­ших.

2. Офи­он, или Борей, — это змей-деми­ург из древ­не­ев­рей­ских и еги­пет­ских мифов; в пред­ме­тах древ­не­го сре­ди­зем­но­мор­ско­го искус­ства боги­ня посто­ян­но изо­бра­жа­лась вме­сте с ним. Пеласги^[1], рож­ден­ные из зем­ли и пре­тен­дую­щие на то, что они воз­ник­ли из зубов Офи­о­на, веро­ят­но, были нео­ли­ти­че­ски­ми людь­ми, носи­те­ля­ми куль­ту­ры «рас­кра­шен­ной кера­ми­ки». Они при­шли в мате­ри­ко­вую Гре­цию при­мер­но в середине чет­вер­то­го тыся­че­ле­тия до н. э. Насе­ле­ние ран­не­эл­лад­ской куль­ту­ры^[2], мигри­ро­вав­шее из Малой Азии через Кикла­ды, обна­ру­жи­ло их на Пело­пон­не­се семью сто­ле­ти­я­ми поз­же. Одна­ко пелас­га­ми с лег­ко­стью ста­ли име­но­вать вооб­ще всех доэл­лин­ских оби­та­те­лей Гре­ции. Так, Еври­пид (по свиде­тель­ству Стра­бо­на V. II. 4) ука­зы­ва­ет, что пеласги при­ня­ли имя данай­цев по при­ше­ст­вии в Аргос Даная и его пяти­де­ся­ти доче­рей. Кри­ти­ка их рас­пу­щен­но­сти (Геро­дот VI. 137), веро­ят­но, каса­ет­ся доэл­лин­ско­го обы­чая груп­по­во­го бра­ка. Стра­бон в том же отрыв­ке сооб­ща­ет, что люди, жив­шие в Афи­нах, были извест­ны под име­нем «пелар­гов» («аисты»); не исклю­че­но, что это была их пти­ца-тотем.

3. Тита­ны и тита­ниды име­ли сво­их ана­ло­гов в древ­ней вави­лон­ской и пале­стин­ской аст­ро­ло­гии в виде божеств, управ­ля­ю­щих семью дня­ми свя­щен­ной пла­нет­ной неде­ли. В Гре­цию они мог­ли попасть через хана­а­ней­скую или хетт­скую коло­нию, суще­ст­во­вав­шую на Коринф­ском пере­шей­ке в нача­ле II тыся­че­ле­тия до н. э. (см. с.17 67. 2), или даже через древ­них эллад­цев. Но когда Гре­ция отка­за­лась от куль­та тита­нов и семи­днев­ная неде­ля пере­ста­ла фигу­ри­ро­вать в офи­ци­аль­ном кален­да­ре, чис­ло тита­нов, по свиде­тель­ству отдель­ных авто­ров, достиг­ло две­на­дца­ти — воз­мож­но, по чис­лу зна­ков зоди­а­ка. Геси­од, Апол­ло­дор, Сте­фан Визан­тий­ский, Пав­са­ний и дру­гие дают про­ти­во­ре­чи­вые пере­ч­ни их имен. В вави­лон­ском мифе все пла­не­тар­ные пра­ви­те­ли неде­ли, а имен­но: Шамаш, Син, Нер­гал, Бел, Бел­ти­да и Ниниб, были муж­ско­го пола, за исклю­че­ни­ем Бел­ти­ды, боги­ни люб­ви. Одна­ко в гер­ман­ской неде­ле, кото­рую кель­ты заим­ст­во­ва­ли в восточ­ном Сре­ди­зем­но­мо­рье, вос­кре­се­нье, втор­ник и пят­ни­ца нахо­ди­лись в веде­нии тита­нид, а не тита­нов. На осно­ве боже­ст­вен­но­го ста­ту­са пар доче­рей и сыно­вей Эола (см. 43. 4), а так­же мифа о Нио­бе (см. 77. 1) мож­но пред­по­ло­жить, что когда эта систе­ма впер­вые достиг­ла доэл­лин­ской Гре­ции, было реше­но тита­нид и тита­нов объ­еди­нить в пары, чтобы таким обра­зом защи­тить инте­ре­сы боги­ни. Одна­ко очень ско­ро от четыр­на­дца­ти тита­нов оста­лось все­го семь, при­чем обо­е­го пола. За пла­не­та­ми закреп­ля­лись сле­дую­щие функ­ции: Солн­це — для осве­ще­ния. Луна — для кол­дов­ства, Марс — для роста, Мер­ку­рий — для муд­ро­сти, Юпи­тер — для зако­нов, Вене­ра — для люб­ви, Сатурн — для мира. Аст­ро­ло­ги клас­си­че­ской Гре­ции, как и вави­ло­няне, посвя­ти­ли пла­не­ты Гелио­су, Селене, Аре­су, Гер­ме­су (или Апол­ло­ну), Зев­су, Афро­ди­те и Кро­ну, чьи латин­ские име­на, при­веден­ные выше, лег­ли в осно­ву назва­ний дней неде­ли на фран­цуз­ском, италь­ян­ском и испан­ском язы­ках.

4. В кон­це кон­цов, сле­дуя логи­ке мифа, Зевс погло­тил всех тита­нов, вклю­чая и более древ­нюю ипо­стась себя само­го (ср. о покло­не­нии евре­ев в Иеру­са­ли­ме транс­цен­дент­но­му богу, состо­яв­ше­му из всех пла­нет­ных Вла­сти­те­лей неде­ли, что нашло свое отра­же­ние в созда­нии Семи­свеч­ни­ка, а так­же семи стол­пов муд­ро­сти). Семь пла­нет­ных стол­пов, уста­нов­лен­ных в Спар­те рядом с памят­ни­ком коню, по свиде­тель­ству Пав­са­ния (III. 20. 9), укра­ша­лись на древ­ний манер и мог­ли быть свя­за­ны с еги­пет­ски­ми обряда­ми, введен­ны­ми пелас­га­ми (Геро­дот II. 57). Нель­зя с уве­рен­но­стью утвер­ждать, кто имен­но — евреи или егип­тяне — пере­ня­ли друг у дру­га эту тео­рию, одна­ко ста­туя так назы­вае­мо­го гелио­по­ли­тан­ско­го Зев­са, кото­рую А. Б. Кук рас­смат­ри­ва­ет в сво­ей рабо­те «Зевс» (I. 570—576), была по сво­ей при­ро­де еги­пет­ской. Ее пере­д­нюю часть укра­ша­ли бюсты семи вла­сти­те­лей планет, а бюсты осталь­ных олим­пий­цев укра­ша­ли ста­тую сза­ди. Брон­зо­вая ста­ту­эт­ка это­го бога была най­де­на в испан­ской Тор­то­се, а вто­рая такая же — в фини­кий­ском Биб­ло­се. На мра­мор­ной сте­ле, обна­ру­жен­ной в Мар­се­ле, изо­бра­же­ны семь пла­нет­ных бюстов, а так­же ста­туя Гер­ме­са раз­ме­ром с чело­ве­че­скую фигу­ру, зна­че­ние кото­ро­го как созда­те­ля аст­ро­но­мии, веро­ят­но, вся­че­ски под­чер­ки­ва­лось. В Риме, по утвер­жде­нию Квин­та Вале­рия Сора­на, Юпи­тер счи­тал­ся транс­цен­дент­ным богом, хотя в этом горо­де, в отли­чие от Мар­се­ля, Биб­ло­са и, веро­ят­но, Тор­то­сы, неде­ля не соблюда­лась. Одна­ко Вла­сти­те­лям планет нико­гда не раз­ре­ша­лось вли­ять на офи­ци­аль­ный олим­пий­ский культ, посколь­ку их при­ро­да все­гда вос­при­ни­ма­лась как негре­че­ская (Геро­дот I. 131), а при­вер­жен­ность им счи­та­лась непа­трио­тич­ной: Ари­сто­фан («Мир», 403 и сл.) вкла­ды­ва­ет в уста Три­гея сло­ва о том, что луна и «мошен­ник Гелиос» гото­ви­ли заго­вор, чтобы пре­да­тель­ски отдать Гре­цию в руки вар­ва­ров-пер­сов.

5. Утвер­жде­ние Пав­са­ния о том, что Пеласг был пер­вым чело­ве­ком, свиде­тель­ст­ву­ет о пре­ем­ст­вен­но­сти тра­ди­ции нео­ли­ти­че­ской куль­ту­ры в Арка­дии вплоть до клас­си­че­ско­го пери­о­да.