Мифы древней Греции

с.47

18. ПРОИСХОЖДЕНИЕ И ДЕЯНИЯ АФРОДИТЫ

a. Афро­ди­та с боль­шой неохотой дава­ла боги­ням свой вол­шеб­ный пояс, кото­рый делал любо­го влюб­лен­ным в его хозяй­ку, и вела себя так пото­му, что слиш­ком доро­жи­ла сво­им осо­бым поло­же­ни­ем. Зевс отдал ее в жены хро­мо­му богу-куз­не­цу Гефе­сту, одна­ко истин­ным отцом тро­их детей, кото­рых она ему роди­ла, — Фобоса, Дей­мо­са и Гар­мо­нии — был Арес, строй­ный, неисто­вый, веч­но пья­ный и драч­ли­вый бог вой­ны. Гефест ниче­го не знал об измене до тех пор, пока влюб­лен­ные одна­жды не задер­жа­лись в посте­ли слиш­ком дол­го во двор­це Аре­са во Фра­кии, и под­няв­ший­ся Гелиос, застав их за при­ят­ным заня­ти­ем, не рас­ска­зал обо всем Гефе­сту.

b. Рас­сер­жен­ный Гефест, уеди­нив­шись в сво­ей куз­ни­це, выко­вал тон­кую, как пау­ти­на, но уди­ви­тель­но проч­ную брон­зо­вую сеть, кото­рую неза­мет­но при­кре­пил к под­но­жью кро­ва­ти, опу­стив с потол­ка тон­кой пау­ти­ной. Когда улы­баю­ща­я­ся Афро­ди­та вер­ну­лась из Фра­кии, объ­яс­нив мужу свою отлуч­ку дела­ми в Корин­фе, тот ска­зал: «Изви­ни, доро­гая женуш­ка, но я хочу немно­го отдох­нуть на моем люби­мом ост­ро­ве Лем­нос». Афро­ди­та не изъ­яви­ла ни малей­ше­го жела­ния сле­до­вать за ним, и сто­и­ло толь­ко мужу скрыть­ся из виду, как она посла­ла за Аре­сом, кото­рый не заста­вил себя дол­го ждать. Оба с радо­стью воз­лег­ли на ложе, а наут­ро обна­ру­жи­ли, что лежат опу­тан­ные сетью — голые и бес­по­мощ­ные. В сети и нашел их вер­нув­ший­ся Гефест и решил пока­зать всем богам, как его бес­че­стят. Он заявил, что не осво­бо­дит жену до тех пор, пока ее при­ем­ный отец Зевс не вернет всех бога­тых сва­деб­ных даров, полу­чен­ных им за Афро­ди­ту.

c. Боги бро­си­лись погла­зеть на окон­фу­зив­шу­ю­ся Афро­ди­ту, а боги­ни из дели­кат­но­сти оста­лись дома. «Сда­ет­ся мне, — ска­зал Апол­лон, легонь­ко толк­нув лок­тем Гер­ме­са, — ты сам не прочь ока­зать­ся под такой сетью на месте Аре­са».

Гер­мес с горяч­но­стью поклял­ся соб­ст­вен­ной голо­вой, что, ока­жись сетей хоть втрое боль­ше, и пусть все боги­ни руга­ют его, он не отка­зал­ся бы от тако­го удо­воль­ст­вия. И оба бога гром­ко рас­сме­я­лись. Одна­ко Зев­су их беседа пока­за­лась столь отвра­ти­тель­ной, что он отка­зал­ся вер­нуть сва­деб­ные дары и вме­ши­вать­ся в эту семей­ную ссо­ру, заявив, что Гефест сглу­пил, выста­вив напо­каз невер­ность жены. Посей­дон, кото­рый при виде обна­жен­но­го тела Афро­ди­ты тут же влю­бил­ся в нее, еле скрыл свою зависть к Аре­су и при­тво­рил­ся сочув­ст­ву­ю­щим Гефе­сту. «Раз Зевс не жела­ет тебе помочь, — заявил он, — я берусь устро­ить так, что за свое осво­бож­де­ние Арес вернет тебе сто­и­мость тво­их сва­деб­ных даров». с.48 — «Хоро­шо, — мрач­но ото­звал­ся Гефест, — но если Арес обманет, тебе при­дет­ся занять его место в сети». — «Рядом с Афро­ди­той?» — сме­ясь, спро­сил Апол­лон.

«Не думаю, чтобы Арес обма­нул, — про­из­нес Посей­дон, пыта­ясь скрыть соб­ст­вен­ную заин­те­ре­со­ван­ность, — но если все-таки такое слу­чит­ся, я готов сам запла­тить нуж­ную сум­му и женить­ся на Афро­ди­те».

Так Арес полу­чил сво­бо­ду и вер­нул­ся во Фра­кию, а Афро­ди­та уда­ли­лась в Пафос на Кип­ре, где вер­ну­ла себе дев­ст­вен­ность, иску­пав­шись в море¹.

d. Польщен­ная столь явным при­зна­ни­ем Гер­ме­са в люб­ви, Афро­ди­та неко­то­рое вре­мя спу­стя про­ве­ла с ним ночь, пло­дом кото­рой стал дву­по­лый Гер­ма­фро­дит, а в бла­го­дар­ность за уча­стие Посей­до­на в ее судь­бе роди­ла ему двух сыно­вей — Рода и Геро­фи­ла². Сто­ит ли гово­рить, что Арес обма­нул, заявив, что если не пла­тит Зевс, то поче­му дол­жен пла­тить он? В кон­це кон­цов Гефест остал­ся без выку­па, на кото­ром он, прав­да, и не наста­и­вал, посколь­ку безум­но любил Афро­ди­ту и не имел ни малей­ше­го жела­ния с ней раз­во­дить­ся.

e. Позд­нее Афро­ди­та усту­пи­ла Дио­ни­су и роди­ла ему При­а­па — урод­ли­во­го ребен­ка с огром­ны­ми гени­та­ли­я­ми, кото­рый сво­им непри­стой­ным видом был обя­зан тому, что Гера нака­за­ла Афро­ди­ту за ее нераз­бор­чи­вость в любов­ных свя­зях. При­ап — садов­ник, не рас­стаю­щий­ся с садо­вым ножом³.

f. Хотя Зевс нико­гда не делил ложа со сво­ей при­ем­ной доче­рью Афро­ди­той (прав­да, неко­то­рые утвер­жда­ют это), он неиз­мен­но испы­ты­вал такой соблазн под вли­я­ни­ем ее вол­шеб­но­го поя­са. Поэто­му одна­жды он решил уни­зить ее, воз­будив в ней без­огляд­ную любовь к смерт­но­му. Им стал пре­крас­ный Анхис, царь дар­да­нов и внук Ила. Одна­жды ночью, когда он спал в пас­ту­шьем шала­ше на горе Иде в Трое, Афро­ди­та посе­ти­ла его в обли­чье фри­гий­ской прин­цес­сы, обла­чен­ной в ярко-крас­ное оде­я­ние, и воз­лег­ла с ним на ложе, устлан­ном шку­ра­ми мед­ведей и львов. Все вре­мя над ними уба­ю­ки­ваю­ще жуж­жа­ли пче­лы. На рас­све­те, когда они рас­ста­ва­лись, она откры­ла ему свое имя и взя­ла обе­ща­ние нико­му не рас­ска­зы­вать о том, что было меж­ду ними. Анхис, напу­ган­ный тем, что увидел боги­ню обна­жен­ной, стал про­сить о поща­де. Боги­ня заве­ри­ла его, что ему нече­го боять­ся и что их буду­щий сын станет зна­ме­ни­тым⁴. Спу­стя несколь­ко дней, когда Анхис весе­лил­ся в кру­гу дру­зей, один из них спро­сил: «Неужто ты пред­по­чел бы разде­лить ложе с этой доче­рью смерт­но­го, чем с самой Афро­ди­той?» «Я спал с обе­и­ми, — бес­печ­но отве­тил тот, — тут и спра­ши­вать нече­го».

g. Услы­хав такую похваль­бу, Зевс уда­рил в Анхи­са мол­нией, и не избе­жать бы тому смер­ти, если бы Афро­ди­та не откло­ни­ла мол­нию сво­им поя­сом. Мол­ния ушла в зем­лю у ног Анхи­са, одна­ко потря­се­ние его было столь вели­ко, что он уже нико­гда не смог встать на ноги, а Афро­ди­та, родив ему сына Энея, вско­ре утра­ти­ла к нему вся­кий инте­рес⁵.

h. Одна­жды жена кипр­ско­го царя Кини­ра (а неко­то­рые утвер­жда­ют, что царя Феник­са из Биб­ло­са или асси­рий­ско­го царя Тиа­н­та) похва­ста­лась, что ее дочь Смир­на пре­крас­ней самой Афро­ди­ты. Боги­ня не стер­пе­ла тако­го оскорб­ле­ния и вну­ши­ла Смирне страсть к род­но­му отцу. Одна­жды ночью, когда ее кор­ми­ли­ца так напо­и­ла Кини­ра, что тот уже ниче­го не сооб­ра­жал, Смир­на забра­лась к нему в постель. Кинир, обна­ру­жив, что стал и отцом и дедом пока еще не родив­ше­го­ся ребен­ка, так разъ­ярил­ся, что выхва­тил меч и испу­ган­ная Смир­на бро­си­лась прочь из двор­ца. Когда отец настиг ее у обры­ва, Афро­ди­та спеш­но пре­вра­ти­ла ее в мирро­вое дере­во, и роди­тель­ский меч рас­ко­лол его ствол попо­лам. Из тре­щи­ны выпал кро­шеч­ный Адо­нис. Афро­ди­та, уже сокру­ша­ясь о соде­ян­ном, заклю­чи­ла Адо­ни­са в ларец и пере­да­ла его с.49 Пер­се­фоне — цари­це мерт­вых, попро­сив при­пря­тать в укром­ном месте.

i. Сго­рав­шая от любо­пыт­ства Пер­се­фо­на откры­ла ларец и обна­ру­жи­ла в нем Адо­ни­са. Он был так мил, что она взя­ла его на руки и отнес­ла в свой дво­рец, где и вос­пи­та­ла его. Весть об этом дошла до Афро­ди­ты, и она не замед­ли­ла явить­ся в Тар­тар, чтобы потре­бо­вать Адо­ни­са назад. Пер­се­фо­на отка­за­лась под­нять­ся наверх, посколь­ку Адо­нис к тому вре­ме­ни уже стал ее воз­люб­лен­ным. Афро­ди­те при­шлось обра­тить­ся к Зев­су. Зевс, хоро­шо зная, что Афро­ди­та тоже не прочь воз­лечь с Адо­ни­сом, отка­зал­ся решать этот непри­гляд­ный спор, пере­дав его на рас­смот­ре­ние суду под пред­седа­тель­ст­вом музы Кал­лио­пы. Та при­зна­ла за Афро­ди­той и Пер­се­фо­ной рав­ные пра­ва на вла­де­ние Адо­ни­сом, посколь­ку пер­вая спо­соб­ст­во­ва­ла его рож­де­нию, а вто­рая спас­ла из лар­ца, но потре­бо­ва­ла, чтобы каж­дый год Адо­нис имел крат­кий отдых от пося­га­тельств люб­ве­обиль­ных богинь. Соот­вет­ст­вен­но Кал­лио­па разде­ли­ла год на три рав­ных части, одну из кото­рых Адо­нис дол­жен был про­во­дить с Пер­се­фо­ной, вто­рую — с Афро­ди­той, а третью — по сво­е­му усмот­ре­нию.

Одна­ко Афро­ди­та пове­ла дело нечест­но: посто­ян­но поль­зу­ясь сво­им вол­шеб­ным поя­сом, она заста­ви­ла Адо­ни­са отдать в ее поль­зу при­над­ле­жав­шую ему часть года, а так­же при­сво­и­ла часть года Пер­се­фо­ны, отка­зав­шись, таким обра­зом, выпол­нить реше­ние суда⁶.

j. Спра­вед­ли­во воз­не­го­до­вав­шая Пер­се­фо­на отпра­ви­лась во Фра­кию и заяви­ла сво­е­му бла­го­де­те­лю Аре­су, что Афро­ди­та пред­по­чи­та­ет ему Адо­ни­са. «Како­го-то смерт­но­го, да еще тако­го жен­ст­вен­но­го!» — шуме­ла она. Вос­пы­лав рев­но­стью, Арес обер­нул­ся диким веп­рем, набро­сил­ся на Адо­ни­са, кото­рый в то вре­мя охо­тил­ся в горах Лива­на, и задрал его насмерть на гла­зах у Афро­ди­ты. Из капель его кро­ви вырос­ли ане­мо­ны, а душа опу­сти­лась в Тар­тар. Отча­яв­ша­я­ся Афро­ди­та отпра­ви­лась к Зев­су и ста­ла выма­ли­вать у него раз­ре­ше­ние, чтобы Адо­нис про­во­дил с Пер­се­фо­ной лишь наи­бо­лее суро­вую часть года, а на все лет­ние меся­цы оста­вал­ся ее спут­ни­ком, на что Зевс вели­ко­душ­но согла­сил­ся. Неко­то­рые, прав­да, утвер­жда­ют, что этим веп­рем был Апол­лон, кото­рый таким обра­зом хотел ото­мстить за обиду, нане­сен­ную ему Афро­ди­той⁷.

k. Одна­жды, желая про­будить в Адо­ни­се рев­ность, Афро­ди­та несколь­ко ночей про­ве­ла в Лили­бее с арго­нав­том Бутом, родив от него сына — царя сици­лий­ско­го горо­да Эри­ка. Ее детьми от Адо­ни­са были сын Голг, осно­ва­тель Гол­гов на Кип­ре, и дочь Бероя, осно­ва­тель­ни­ца фра­кий­ской Берои. Неко­то­рые утвер­жда­ют, что отцом ее сына При­а­па был не Дио­нис, а тоже Адо­нис⁸.

l. Боги­ни судь­бы наде­ли­ли Афро­ди­ту лишь одной боже­ст­вен­ной обя­зан­но­стью — тво­рить любовь, но одна­жды Афи­на заста­ла ее тай­ком сидев­шей за прял­кой. Посчи­тав это вме­ша­тель­ст­вом в свои дела, Афи­на при­гро­зи­ла вооб­ще бро­сить свои обя­зан­но­сти. Афро­ди­та изви­ни­лась и с тех пор боль­ше не при­ка­са­лась ни к какой рабо­те⁹.

с.50

* * *

1. Позд­ние элли­ны при­ни­жа­ли зна­че­ние Вели­кой сре­ди­зем­но­мор­ской боги­ни, кото­рая дол­гое вре­мя почи­та­лась как вер­хов­ное боже­ство в Корин­фе, Спар­те, Фес­пи­ях и Афи­нах. Они под­чи­ни­ли ее муж­ским боже­ствам и рас­смат­ри­ва­ли свя­щен­ные оргии как поло­вую рас­пу­щен­ность. Сеть, в кото­рой Гомер изо­бра­зил пой­ман­ную Гефе­стом Афро­ди­ту, ранее при­над­ле­жа­ла ей самой как богине моря (см. 89. 2), а ее жри­цы, веро­ят­но, носи­ли такую сеть во вре­мя весен­не­го празд­ни­ка. В канун май­ско­го празд­ни­ка так же оде­ва­лись жри­цы скан­ди­нав­ской боги­ни Хол­ле, или Годе.

2. При­ап воз­ник из гру­бых дере­вян­ных фал­ли­че­ских изо­бра­же­ний, созда­вае­мых для дио­ни­сий­ских оргий. Сыном Адо­ни­са он стал пото­му, что на посвя­щен­ных ему празд­ни­ках при­но­си­лись жерт­вы в виде мини­а­тюр­ных «садов». Гру­ша (api­dio) счи­та­лась свя­щен­ным дере­вом Геры как вер­хов­ной боги­ни Пело­пон­не­са, кото­рый поэто­му носил назва­ние Апия (см. 64. 4 и 74. 6).

3. Анхис был одним из мно­гих царей-жре­цов, поги­бав­ших от риту­аль­но­го перу­на после уха­жи­ва­ний за боги­ней смер­ти-в-жиз­ни (см. 24. a). В ран­нем вари­ан­те мифа он поги­ба­ет, а в более позд­них ему уда­ет­ся избе­жать смер­ти, чтобы объ­яс­нить появ­ле­ние исто­рии о бла­го­че­сти­вом Энее, доста­вив­шем свя­щен­ный пал­ла­дий в Рим и вынес­шем отца из горя­щей Трои (см. 168. c). Его имя отож­дествля­ет Афро­ди­ту с Иси­дой, чей супруг, Оси­рис, был оскоп­лен Сетом, при­няв­шим образ веп­ря. «Анхис» — это, по сути, сино­ним Адо­ни­са. У него было свя­ти­ли­ще непо­да­ле­ку от горы Эрик в Эге­сте, а Вер­ги­лий упо­ми­на­ет о том, что Анхис умер в сосед­нем с Эге­стой горо­де Дре­пане и погре­бен на вер­шине горы («Эне­ида» III. 710, 759 и сл.). Дру­гие свя­ти­ли­ща Анхи­са нахо­ди­лись в Арка­дии и Тро­аде. В свя­ти­ли­ще Афро­ди­ты на горе Эрик пока­зы­ва­ли золо­той улей, кото­рый яко­бы был жерт­во­при­но­ше­ни­ем Деда­ла, бежав­ше­го в Сици­лию (см. 92. h).

4. В каче­стве боги­ни смер­ти-в-жиз­ни Афро­ди­та при­об­ре­ла мно­го эпи­те­тов, кажу­щих­ся несов­ме­сти­мы­ми с ее кра­сотой и при­вле­ка­тель­но­стью. В Афи­нах ее назы­ва­ли стар­шей из богинь судь­бы и сест­рой эри­ний, а в дру­гих местах — Мела­нидой («чер­ная»), — Пав­са­ний ост­ро­ум­но объ­яс­нял этот эпи­тет тем, что люб­ви обыч­но пре­да­ют­ся ночью (VIII. 6. 5.), — Ско­ти­ей («тем­ная»), Анд­ро­фо­нос («муже­убий­ца») и даже, соглас­но Плу­тар­ху, Эпи­тим­би­ей («могиль­ная»)^[1].

5. Миф о Кини­ре и Смирне, оче­вид­но, свиде­тель­ст­ву­ет о таком пери­о­де в исто­рии, когда царь-жрец в мат­ри­ли­ней­ном обще­стве решил про­длить свое прав­ле­ние, вый­дя за уста­нов­лен­ный обы­ча­ем срок и всту­пив в брак с млад­шей жри­цей (номи­наль­но его доче­рью), кото­рая ста­но­ви­лась цари­цей на сле­дую­щий срок, не давая тем самым женить­ся на ней моло­до­му наслед­ни­ку и полу­чить пра­во на цар­ство (см. 65. 1).

6. Адо­нис (от фини­кий­ско­го adon — «вла­ды­ка») — это гре­че­ский вари­ант сирий­ско­го полу­бо­га Там­му­за, духа еже­год­но­го про­буж­де­ния при­ро­ды. В Сирии, Малой Азии и Гре­ции свя­щен­ный год боги­ни был в свое вре­мя разде­лен на три части, кото­ры­ми пра­ви­ли Лев, Коза и Змей (см. 75. 2). Коза, сим­во­ли­зи­ро­вав­шая сред­нюю часть года, при­над­ле­жа­ла богине люб­ви Афро­ди­те; сим­вол послед­ней части — Змей — при­над­ле­жал богине смер­ти Пер­се­фоне, а оли­це­тво­ряв­ший первую часть года Лев был свя­щен­ным живот­ным боги­ни рож­де­ния, фигу­ри­ру­ю­щей здесь под име­нем Смир­ны, кото­рая не пре­тен­до­ва­ла на Адо­ни­са. В Гре­ции этот кален­дарь сме­нил­ся дру­гим, состо­я­щим из двух сезо­нов, кото­рый либо, по восточ­ной тра­ди­ции, делил­ся от рав­но­ден­ст­вия до рав­но­ден­ст­вия (как, напри­мер, в Спар­те и Дель­фах), либо, соглас­но север­ной тра­ди­ции, от солн­це­сто­я­ния до солн­це­сто­я­ния (как в Афи­нах и Фивах). с.51 Этот факт объ­яс­ня­ет раз­ли­чие в реше­ни­ях, при­ня­тых Кал­лио­пой и Зев­сом.

7. Там­муз гибнет от веп­ря, как и мно­же­ство дру­гих мифи­че­ских пер­со­на­жей, — Оси­рис, крит­ский Зевс, Анкей из Арка­дии (см. 157. e), Кар­ма­нор в Лидии (см. 136. b) и ирланд­ский герой Диар­майт. Веро­ят­но, рань­ше вепрь был сви­ньей с клы­ка­ми в фор­ме лун­но­го сер­па, самой боги­ней в ипо­ста­си Пер­се­фо­ны. Одна­ко когда год был разде­лен на две части, более свет­лая часть года ока­за­лась под вла­стью царя-жре­ца, а более тем­ная — под вла­стью тани­ста, или сопер­ни­ка, кото­рый и полу­ча­ет обли­чье дико­го веп­ря. Имен­но в этом обли­чье Сет уби­ва­ет Оси­ри­са, а Финн-Мак-Коол уби­ва­ет Диар­май­та. Кровь Там­му­за — это алле­го­ри­че­ский образ ане­мо­нов, от кото­рых рде­ли скло­ны ливан­ских гор после зим­них дождей. Адо­нии, празд­ник тра­у­ра по Там­му­зу, про­во­дил­ся в Биб­ло­се каж­дую вес­ну. Рож­де­ние Адо­ни­са из мирро­во­го дере­ва, кото­рое было извест­но в каче­стве воз­буж­даю­ще­го сред­ства, ука­зы­ва­ет на орги­а­сти­че­ский харак­тер куль­та Адо­ни­са. Кап­ли смо­лы, кото­рые роня­ет мирро­вое дере­во, вос­при­ни­ма­лись как сле­зы по Адо­ни­су (Овидий. Мета­мор­фо­зы X. 500 и сл.). У Гиги­на Кинир ста­но­вит­ся царем Асси­рии (Мифы 58), воз­мож­но, пото­му, что имен­но там воз­ник культ Там­му­за.

8. Сын Афро­ди­ты Гер­ма­фро­дит имел жен­ские груди и длин­ные воло­сы. Как и анд­ро­гин, т. е. боро­да­тая жен­щи­на, Гер­ма­фро­дит, бес­спор­но, имел свой при­чуд­ли­вый физи­че­ский про­об­раз, но как рели­ги­оз­ная идея они оба воз­ник­ли в пери­од пере­хо­да от мат­ри­ар­ха­та к пат­ри­ар­ха­ту.

9. На пер­вый взгляд может пока­зать­ся стран­ным, что дочь Афро­ди­ты и Аре­са зовут Гар­мо­ния, одна­ко и в те вре­ме­на, и сего­дня более силь­ные любовь и гар­мо­ния пре­об­ла­да­ют в государ­стве, нахо­дя­щем­ся в состо­я­нии вой­ны.